«НА ОЧЕРЕДИ ФЛЭШ ГОРДОH» — оповестил читателей корреспондент агентства Рейтер.
Би-би-си посвятила мне получасовую передачу.
«Голос Америки» охарактеризовал происшедшее как «внушающее озабоченность охлаждение во взаимоотношениях между двумя странами, продвигавшимися до сих пор в направлении более тесного сотрудничества. Кампанию нападок на старый комикс покойного Алекса Реймонда можно расценить как непродуманный шаг югославского руководства, направленный против американского культурного влияния в данном регионе…»
«КНИЖНАЯ ЛАВКА — ЦЕНТР АНТИСОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ПРОПАГАНДЫ» — под таким заголовком «Литературная газета» опубликовала статью своего белградского корреспондента.
«Зери и популлит» в своей передовице выступила гораздо резче: «Югославские ревизионисты и американские подстрекатели поливают грязью самые светлые странницы марксистско-ленинской культуры!»
В лавке меня поджидала небольшая съёмочная группа Си-би-эс. Не успел я войти, включили мощные юпитеры.
— Не могли бы вы сказать несколько слов? — обратился ко мне корреспондент по-сербски с сильным американским акцентом.
— О чём?
— О том, что с вами произошло.
— Ничего не знаю, — ответил я. — Я несколько дней не читал газет.
— Всё же было бы интересно услышать, что вы обо всём этом думаете?
— Прошу вас считать это небольшой семейной размолвкой, — сказал я.
— Но разве вы не знаете, что вас хотят посадить?
— Неужели? — изумился я. — А за что?
— Станете ли вы искать защиты у организации «Международная амнистия»?
— Нет! — ответил я. — Я буду ждать, когда товарищ Уча или его представители придут за мной. Думаю, они знают, где я работаю.
Я сбежал от них в подсобку и заперся на ключ.
Си-би-эс провела опрос в связи с моим делом.
— Слушай, мы вчера видели тебя по телеку! — донёсся до меня через три дня далёкий голос Джорджа Поповича из Нью-Йорка. — Что у вас там происходит?
— Ничего, — ответил я. — Дурака валяем… А как у вас погода?
— C книжным магазином всё о'кей! — орал он из-за океана. — Выслать тебе билет?
— Дай мне немного времени подумать…
— Forget it![22]
— Я позвоню тебе через пару дней!
— О'кей, приятель! — вибрировала трубка. — Приезжай, мы перевернем Нюцу[23] вверх тормашками!
В лавку пришло и письмо на моё имя, подписанное мистером Лео М. Клейном, директором Карпентерского центра по изучению искусства комикса в Лос-Анджелесе.
«Уважаемый господин Лукач, наш Центр уже много лет занимается изучением искусства комикса и сбором всевозможных материалов по этому чрезвычайно интересному вопросу. Нам стало известно, что Вы являетесь блестящим знатоком этого жанра и специализируетесь на комиксах о Флэше Гордоне. Не скроем, мы искрение рады тому, что этот комикс покойного Алекса Реймонда и сегодня пользуется популярностью в Вашей стране, в то время как даже в самих Соединенных Штатах, к сожалению, лишь единицам знакомо имя этого непревзойдённого художника. В связи с этим для нашего Центра, бережно хранящего и продолжающего традиции искусства комикса, просим Вас ответить на несколько вопросов: