— Мы не имеем права рисковать. Идем!
— Товарищ Майсурадзе… Я все выясню…
— Никаких выяснений. Идем.
Они было хотели свернуть с дороги, но и минутного замешательства оказалось достаточно, чтобы их заметили.
— Эй, вы! — заорал Коциа. — А ну-ка идите сюда!
— Еще двух купцов бог послал! — обрадовался и Гамси. А вдруг и у этих найдутся деньжата!
Старик остановился, осторожно поставил на землю корзинку, старушка же продолжала семенить.
— А ты что, оглохла? Кому говорю: стой!
— Некогда мне стоять, миленький, я из дальнего аула!
— Я не задержу тебя, красавица. Только гляну в кошелку.
— А чего ты там потерял?
Гамси, выведенный из терпения, клацнул затвором:
— Стой, тебе говорят! Стой, карга!
— Что ты на меня орешь? — стала снимать с плеч котомку старушка, смело приближаясь к грабителям. — Что ты на меня орешь, как будто на своем огороде поймал?
— Да ты знаешь, с кем пререкаешься, старая перечница? Я — правая рука самого Васо Хубаева! — крикнул Коциа, которому придуманная роль явно понравилась.
— А по мне, будь хоть пуп земли! — продолжала старушка, развязывая котомку. — Мужчина называется! Кинжал нацепил! Не стыдно старуху обирать? Иди смотри!
Но не успел Коциа протянуть руку к развязанной котомке, как старушка не по возрасту стремительно разогнулась — и в руке ее оказался пистолет.
— А ну назад, шакал!
Коциа, ошарашенно пятясь, крикнул напарнику:
— Стреляй, Гамси! Стреляй! Чего ждешь?
Но старушкин пистолет опередил. Выпустив винтовку из рук, Гамси ткнулся лицом в землю.
Коциа бросился наутек, забыв, что у него за поясом оружие, побежал скачками, петляя, как заяц. И тут на пути Коциа вырос неведомо откуда взявшийся скуластый, смуглый до черноты мужчина. Он подставил ногу, и бывший княжеский управляющий растянулся, наган отлетел далеко в сторону. Папаха свалилась, обнажив бритую голову Коциа. Левое ухо его было наполовину снесено саблей.
— Стойте! — вскричал незнакомец. — Не стреляйте! Он теперь не уйдет! Это мой кровник.
— Кто ты? — сурово спросил старик.
— Я местный. Из Накити. Я давно ищу этого человека. Это убийца моего отца.
Старик повернулся к перепуганным Алихану и Кусриян.
— Вы местные. Может, знаете их?
— Как не знать, — сказал Алихан, кивая на незнакомца. — Это Дианоз, сосед мой. Слыхали мы, сынок, что ты с Васо Хубаевым в горах скрываешься.
— Так оно и есть, — кивнул тот. — Сводный брат при смерти лежит, пришел навестить…
— И ты его знаешь? — обратился старик к женщине.
— А как же? Еще бы не знать! У нас и дворы рядом!
Успокоившаяся Кусриян кинулась собирать рассыпанные на земле ассигнации.