— Мне казалось, Вебер в этом месяце выходит на пенсию.
— Кто-то ошибся в подсчетах, и его отправят только летом.
Халворсен рассмеялся:
— По этому поводу он, наверное, брюзжал еще больше, чем обычно, а?
— Ну да, только не совсем по этому поводу, — согласился Харри. — Просто ни он, ни его люди ни хрена там не нашли.
— Совсем ничего?
— Никаких отпечатков пальцев. Ни единого волоска. Нет даже мельчайших волокон ткани или ниток от одежды. А найденные следы обуви, разумеется, свидетельствуют, что башмаки у преступника были новехонькие.
— То есть они не могут даже сравнить особенности износа с прочей обувью подозреваемых?
— То-очно. — Харри сделал упор на «о», едва не пропев его.
— А что с орудием ограбления? — поинтересовался Халворсен, осторожно передвигая чашку с кофе со своего стола на стол Харри. Подняв глаза, он обнаружил, что левая бровь Харри приподнялась настолько, что едва не касается светлого ежика волос. — Прости. С орудием убийства.
— Ничего. Оно не найдено.
Халворсен присел на свою часть стола и осторожно отпил глоток кофе.
— Короче говоря, среди бела дня человек вошел в банк, где полно народу, взял два миллиона крон, убил женщину, преспокойно вышел оттуда и удалился по не такой уж многолюдной улице с оживленным движением. И случилось это в самом центре норвежской столицы в нескольких сотнях метров от полицейского участка. А у нас, профессионалов, состоящих на службе в королевской полиции и получающих за это деньги, ничего на него нет?
Харри медленно кивнул:
— Почти ничего. У нас есть видеозапись.
— Которую ты, насколько я тебя знаю, сейчас тщательнейшим образом изучаешь, секунда за секундой.
— Ну да. Даже десятые доли секунды.
— А показания свидетелей небось можешь цитировать наизусть?
— Только Августа Шульца. Он рассказал много интересного о войне. Выдал мне целый список имен своих конкурентов по торговле готовым платьем из числа так называемых добропорядочных норвежцев, которые во время войны участвовали в дележе конфискованного у его семьи имущества. Он даже точно знает, кто из них чем сейчас занимается. А вот что ограбление произошло, он не в курсе.
Остатки кофе они допивали молча. В оконное стекло стучали капельки дождя.
— А ведь тебе нравится такая жизнь, сознайся, — внезапно сказал Халворсен. — Проводить выходные в полном одиночестве, пытаясь ловить призраков.
Харри усмехнулся, однако оставил его слова без ответа.
— А я-то надеялся, что теперь, когда у тебя появились некоторые семейные обязанности, ты наконец забудешь свои чудачества.
Харри предостерегающе взглянул на молодого коллегу: