(Возможно, у них были и дети).
Оно вспомнил об этой истории в связи с Днём девочек. Только он подумал, что когда-нибудь за стопкой сакэ Тасака, может быть, ещё обо всём расскажет, как на столе зазвонил телефон. Оно протянул руку и снял трубку.
— Это полиция? — послышался в трубке резковатый женский голос.
Возраст женщины по голосу трудно было определить.
— Полиция, — ответил он.
Выдержав небольшую паузу, женщина сказала:
— Приезжайте, пожалуйста! Срочно! Мой сын покончил с собой.
— Покончил с собой? — переспросил Оно.
Ему показалось странным, что голос этой женщины, у которой сын покончил с собой, даже не дрогнул. Она говорила ровным тоном, без всяких эмоций, как будто речь шла о постороннем человеке.
— Ваша фамилия?
— Игараси. Наш дом стоит сразу за пожарной частью. Приезжайте срочно!
На этом женщина повесила трубку Она дважды повторила «Приезжайте срочно», но в её голосе почему-то не ощущалось ужаса, побуждающего к безотлагательным действиям. Может быть, просто такая бесчувственная мать? Или она позвонила уже не в себе, ничего не чувствуя? Об этом Оно судить было трудно.
— Самоубийство? — поинтересовался Тасака, краем уха слышавший разговор.
— Вроде бы, — кивнул Оно. — У женщины сын покончил с собой. Фамилия Игараси…
Повторив фамилию, он подумал, что где-то её уже слышал.
— Она сказала, что дом находится за пожарной частью. Точно, там же живёт актриса Кёко Игараси. Наверное, та самая.
— Актриса? — поморщился Тасака.
Оно немного удивился такой реакции. Может быть, ему вообще не нравятся актрисы?
Тасака усмехнулся:
— Что ж, если это актриса Кёко Игараси, было бы недурно на неё взглянуть.
Что-то неестественное слышалось в его манере разговора. Тасака был человек серьёзный, не из тех, что позволяют себе отпускать шуточки по поводу подобного происшествия. В его ироничности было что-то явно напускное.
«Странно», — подумал про себя Оно, но ничего не сказал и вместе с Тасакой отправился на место происшествия.
По-прежнему шёл мелкий снег, скорее похожий на град. Оно поднял воротник плаща и посмотрел на вечернее небо.
— Рассуждая здраво, вряд ли это актриса Игараси.
— Отчего же?
— Она ведь сказала, что сын покончил с собой.
— Ну и что?
— Эта актриса больше славится объёмом бюста и разными скандальными похождениями, чем своим театральным мастерством. Ей должно быть лет двадцать пять-двадцать шесть. Если у неё есть сын, ему сейчас всего лет пять-шесть, не больше. Такой малыш вряд ли может покончить с собой.
Оно подумал о своей дочурке, которой скоро должно было исполниться шесть. Смешно было даже предположить, что она может покончить с собой.