— Эй!.. Я здесь…
— Здравствуй! — с чувством пожал он мне руку.
Первым делом я рассказал о своем разговоре с Яковлевым, и он взволнованно воскликнул:
— Да ты понимаешь, на что пошел?! Ты же фактически раскрылся! А если он нас выдаст?!
— Уверен, что нет! К тому же я не вижу другого пути для твоего спасения: завтра на рассвете Яковлев поможет тебя вывезти.
— А если сдаст в гестапо?! Тогда вся операция коту под хвост! Все это слишком рискованно!..
— Что же, предлагаешь тебя здесь бросить?! — перебил я его с раздражением.
— Почему бросить?.. Мы бы нашли другие пути, как выбраться из города…
— Ни черта бы мы не нашли! — возразил я с досадой. — Ты же розыскник, все прекрасно понимаешь — сейчас из Лиепаи даже собака не выскользнет!
Я закурил, он тоже. Улица по-прежнему была безлюдна. Несмотря на эмоциональный накал, мы говорили вполголоса, оставаясь под тем же деревом. Мне не давал покоя «хвост», который прицепился ко мне в автобусе. Однако я все больше склонялся к мысли, что эта была «обычная» слежка — так, на всякий случай. Если бы Яковлев меня выдал, гестаповцы наверняка предприняли бы более жесткие действия.
Сделав несколько затяжек, я бросил дрянную немецкую сигарету и решительным тоном заявил:
— Все! Дискуссии окончены: я уже принял решение. Слушай внимательно: «наша» подлодка выходит в море сегодня ночью — ровно в три ноль-ноль. Когда у тебя ближайший сеанс связи с Москвой?
— В двадцать два.
— Отлично. Сообщи только две цифры: дату и время. В минуту уложишься?
— Постараюсь.
— Да уж постарайся! Чтобы не успели запеленговать. Утром жди меня около четырех — приеду и заберу.
— Вместе с этим типом?
— Я тебе все сказал. Сейчас давай прощаться. Как тут обстановка — ничего подозрительного вокруг дома не замечал?
Федор несколько помедлил с ответом, и это от меня не ускользнуло.
— Вроде бы нет… — ответил он не очень уверенно.
— Что-то насторожило?
— Вертелся тут один тип под окнами… Возможно, ничего особенного…
— Держись! Недолго осталось.
Мы попрощались и направились каждый в свою сторону. Я взглянул на часы: фосфоресцирующие стрелки показывали половину девятого.
* * *
…Тот тип, которого упомянул в конце разговора Горячев, был не кто иной, как Юзик Томашаускас. Сегодня с самого утра он места себе не находил! Убедившись, что находящийся в розыске «опасный государственный преступник» скорее всего прячется в доме старика Берзиньша, он со всех ног бросился в полицейский участок к брату. Однако тамошний дежурный — верзила с забавной фамилией Стучка — заявил ему, что Томашаускас-старший выехал со своим взводом на облаву в местечко Гробиня, что в двадцати километрах от города, и будет ближе к ночи.