– Тикаем! – рявкнул я, поражаясь скорости ожившего на глазах болота. – Бегом назад!
И мы припустили по своим следам. Сзади, не отставая, с песочным шорохом несся сплошной слой слизи, поскрипывали, царапали асфальт многочисленные коготки, клокочущий писк отдельных мокрых глоток слился в оглушительный птичий гвалт. Волна жидкости, которая, по-видимому, могла двигаться самостоятельно, увлекала за собой отставших птенцов. Первый плевок целой очередью маленьких, размером со сливу, тел пришелся выше головы. Птенцы, растопырив лапы и короткие, снабженные липкими перьями крылышки, попытались зацепиться за одежду, но я резво вильнул в сторону, и тельца на хорошей скорости шмякнулись об асфальт.
– Твою мать! – высоким, заливающимся голосом возопил Депутат, не глядя расстрелявший магазин пистолета без малейшего толка. – Тваю-ууу ма-ааать!
Еще один заряд мелких тварей ощутимо стукнул меня в рюкзак – я услышал поскрипывание ткани под коготками и очень неприятное шипение, поэтому на ходу сбросил лямки.
Волна, уже почти достигшая подошв ботинок, резко остановилась перед первым же «мокрым» пятном, упруго качнувшись по инерции, словно большой пласт вишневого желе с многочисленными «ягодками» внутри. Из слизи высовывались и снова ныряли внутрь десятки тысяч крошечных птичьих головок, в толще жидкости плавно перемещались объекты и покрупнее – время от времени снаружи показывалась костлявая бледная спина, длинное полуголое крыло или слепая башка на тощей суставчатой шее. Твари утробно курлыкали и квохтали, плескаясь в багровой слизи. Затем жидкость, словно по команде, покатилась обратно, не оставляя на асфальте ни единого влажного пятна. Разбившихся «цыплят» подобрали и начали на глазах переваривать отдельные ложноножки огромной птичьей «амебы». Разноголосый писк и карканье стихли. «Доплывя» до своих канав, красная река разделилась надвое и с плеском скатилась по насыпи.
Я осторожно перевернул рюкзак.
Четыре голых «птенца», словно собачьи клещи в шкуру, глубоко впились в крепкую ткань, целиком погрузив в нее головы и старательно цепляясь костистыми лапками. Слизь, щедро покрывавшая ребристые, со вздутыми брюшками тельца, размягчила волокна ткани, отчего она расползлась, покрывшись белесым налетом. «Птенцы» лениво шевелились, постепенно забираясь все глубже. Я отломил сухую ветку и с большим трудом выковырял упирающихся уродцев из проделанных ими дыр, причем что-то мне подсказало, что если бы «цыплята» попали не в рюкзак, а в спину, то выковыривать мне их, возможно, пришлось бы уже из легких. Затем, памятуя наказ Ботаника, я тщательно сфотографировал всех четверых, прежде чем той же палкой загнать их в ближайшее «мокрое пятно». Затем отмахнул ножом пострадавший верхний клапан рюкзака, старательно избегая прикасаться к влажным участкам ткани.