Получив тычок в шею, Покровский отлетел к противоположной стороне, а там на него налетел Башкан, опрокинул на пол. И уже вдвоем на распростертого с остервенением накинулись.
— Не сметь! Разойдись! По местам! — Расталкивая штрафников, Павел бросился к дерущимся, поймал Тихаря за отворот шинели и отбросил на кучу дров. Махтуров и Бачунский тем временем навалились на Башкана.
— Назад! По местам! — свирепо осаживая попрыгавших в проход штрафников, рявкнул Павел, хватая одновременно за грудки поднимавшегося Тихаря и притягивая его грудь в грудь.
— Пусти, гад! Ему можно, да? Пусть не хапает, фраер! По-честному надо! — опаляя ненавистью, хрипел в лицо Тихарь, но не вырывался.
Сзади на всякий случай изготовился к броску Шведов. Павел разжал руки.
— Хватит! — И Покровскому, размазывавшему кровь по лицу: — И ты тоже — смотри у меня!
Сделал знак, чтобы расходились по местам. Успокаиваясь, наблюдал, как штрафники, подчиняясь приказу, нехотя забирались опять на нары.
— Газеты сдать!
Круглый Рушечкин услужливо покатился по проходу, собрал стопку газет.
Водворив порядок, Павел развернул «Правду»:
— Слушать всем. От Советского информбюро…
Вопреки ожиданию сводка оказалась предельно сухой и лаконичной. После недавнего сообщения о взятии Харькова предполагали услышать известия об успешном развитии наступления на Полтаву и Сумы, но о том не упоминалось. Говорилось лишь о возросшем ожесточении боев. На других фронтах изменение обстановки носило местное значение. Самая горячая точка — Воронежский фронт.
Закончив читать, Павел взглянул на число. Номер газеты был свежий.
— Стало быть, недалеко нам ехать, — деловито прикинул Костя Баев, определяя наиболее вероятное место назначения штрафного батальона.
У него тотчас нашлись горячие сторонники и противники.
— Не скажи. Где наступают, там и без нас обойдутся. А вот где припекает — отсюда не видно. Куда нас еще завернут — бабушка надвое сказала.
— Кто сказал, что не видать? Распрекрасно даже видно, и гадать нечего — под Харьков кинут…
Доморощенных стратегов в каждом подразделении хватает. И тут тоже — схватились, заспорили.
Призвав крикунов к порядку, Павел перешел к чтению «Красной звезды». Таким образом, сменяясь попеременно, зачитали все три газеты — от названий до адресов редакций. Интересовало все. Под впечатлением сообщений о подготовке к севу, о перевыполнении планов по выпуску вооружения вспоминали о родных краях, семьях, предполагали, кто и чем сейчас занят, как работает. Жизнь тыла и фронта неразрывно перекликалась с думами, тревогами и надеждами вчерашних рабочих и колхозников, надевших солдатские шинели. Комментировали содержание газетных полос всяк по-своему.