Баррент покачал головой.
— И все же, я бы предпочел настоящее.
— Не предпочли бы, — ответил со знающей улыбкой помощник управляющего. — Поверьте мне, коль скоро человек привыкнет к замещающим сексуальным фантазиям, настоящее блекнет в сравнении с ними.
— Меня фантазии не интересуют, — сказал Баррент. — Что мне нужно, так это сон о Земле.
— Но вы же еще не выработали устойчивость! — возразил Аркдраген. — Вы ведь еще даже не пристрастились.
— А что, необходимо пристраститься?
— Это очень важно, — сообщил ему Аркдраген. — Все наши наркотики создают привыкание — так требует закон. Понимаете, чтобы по-настоящему оценить наркотик, надо развить в себе потребность в нем. Это значительно повышает удовольствие и увеличивает переносимость наркотика. Вот почему я предлагаю вам начать с…
— Мне нужен сон о Земле, — повторил Баррент.
— Хорошо, — неохотно согласился Аркдраген. — Но мы не будем нести ответственность за психологические травмы, которые могут выпасть на вашу долю.
Он провел Баррента по длинному коридору, по обеим сторонам которого шли двери, — из-за них до Баррента доносились стоны и вздохи удовольствия.
— Переживающие, — без всяких объяснений сообщил Аркдраген.
Ближе к концу коридора находилась комната, дверь в которую была открыта. Они вошли внутрь. Там сидел улыбающийся бородач в белом халате и читал книгу.
— Добрый вечер, доктор Вейн, — поздоровался Аркдраген. — Это Гражданин Баррент. Первый визит. Он настаивает на земном сне.
Аркдраген повернулся и вышел.
— Ну, — сказал доктор. — Это, я полагаю, мы можем устроить. — Он положил книгу. — Ложитесь сюда, Гражданин Баррент.
В центре комнаты стоял длинный стол, над ним висело какое-то сложное оборудование. В конце комнаты стояли стеклянные шкафы, заполненные квадратными банками, они напомнили Барренту о противоядиях.
Он лег. Доктор Вейн провел сначала общее обследование, затем — специальную проверку на внушаемость, гипнотический индекс, изучил реакции на одиннадцать основных групп наркотиков и выяснил, нет ли у Баррента предрасположенности к столбнячным и эпилептическим припадкам. Результаты он записал в блокнот, потом их перепроверил, подошел к шкафу и начал смешивать наркотики.
— Это, наверное, будет опасно? — спросил Баррент.
— Не должно, — ответил доктор Вейн. — Вы — достаточно здоровый человек. Я бы сказал даже, совершенно здоровый. И с низким уровнем внушаемости. Конечно, в нашей практике иногда все-таки случаются эпилептические припадки — материал для изучения. А еще, некоторые люди надолго застревают в своих снах, и их невозможно вызволить оттуда. Я полагаю, такие случаи можно классифицировать как форму безумия, хотя на самом деле это не так.