Я поднялся с пианинного табурета. Сейчас я должен стоять — так мне казалось. Сердце еще колотилось, но в то же время я ощущал спокойствие, как будто меня окружала полная пустота.
— Помните, что я сказала, — произнесла, не взглянув на нас, мама. Все трое уже вышли на веранду, мама, глядя себе под ноги, начала осторожно спускаться по ступенькам, полицейские поддерживали ее с двух сторон, отчего она казалась совсем маленькой. — Не выходите из дома, пока за вами не приедет Милдред.
Уже на нижней ступеньке большой полицейский обернулся и попросил:
— Принеси мою шляпу, сынок.
Она осталась лежать на обеденном столе.
Я подошел к нему, взял ее — маленькую, соломенную, на удивление легкую, пропахшую потом и сигарным дымом, — вышел на веранду, протянул шляпу полицейскому. Тот одной рукой насадил ее на голову — другая держала маму.
— Кто-нибудь заглянет сюда, чтобы позаботиться о вас, ребятишки, — сказал он.
Мама мгновенно обернулась ко мне. Бернер подошла к порогу. В глазах моей памяти лицо мамы окружала тьма.
— Оставьте их в покое, поняли? — яростно потребовала она. — Я уже обо всем для них договорилась.
Смотрела она при этом на меня.
— Ими займется Управление по делам несовершеннолетних, — сказал большой полицейский и покрепче сжал мамину руку. — Вы к этому касательства уже не имеете.
— Это мои дети, — гневно взглянув на него, заявила мама.
— Об этом вам следовало подумать раньше, — ответил он. — Теперь они поступают в распоряжение властей штата Монтана.
Полицейские повели маму по бетонной дорожке к отцу, стоявшему, держа руки за спиной, хохоча и тараща глаза. На бетоне еще остались со вчерашнего дня кружочки конфетти.
— Адвоката мне дадут? — спросил отец. Настроение у него, насколько я мог судить, было приподнятое. — А то я вроде как ни одного не знаю.
Один из полицейских, Бишоп, подвел его к машине, открыл заднюю дверцу.
— Адвокат вам пока не требуется, Бев, — сказал он.
— Знаете, зря вы со мной так, я ж не какой-нибудь дешевый уголовник. — Отец оглянулся на меня. Дешевый уголовник. Никогда от него такого не слышал.
— Вот в этом вы ошибаетесь, — ответил Бишоп.
Маму начали усаживать на заднее сиденье, при этом одна дужка ее очков соскользнула с уха, и они повисли у нее на щеке. Державший ее за руку большой полицейский деликатно вернул очки на место. Мама еще раз оглянулась на меня сквозь открытую дверцу машины.
— Оставайтесь в доме, Делл, — крикнула она. — Не покидайте его ни с кем, кроме Милдред. Если придется, бегите отсюда.
— Хорошо, — ответил я. Думаю, мама расслышала в моем голосе слезы.