У славян, как считается, отзвук подобных представлений сохранился в превращении «не своей смертью умерших» людей (изначально – жертв) в существ на грани местных полубогов и нечистой силы – русалок, водяных и проч.
Если же вам, читатель, не даёт покоя мысль о высшей ценности человеческой жизни, на которую покушались злодеи-язычники, найдите своему негодованию более достойный объект.
Например, аборты – за день в России, по данным Минздрава, гаснет тринадцать тысяч «высших ценностей», уничтоженных с согласия собственных «мам».
По сути – самое примитивное жертвоприношение: убей малыша, получи выгоду (экономию материальных средств, личного времени и проч.), только вот такого размаха ритуальное детоубийство никогда не достигало не то что у славян, но даже у карфагенян или ацтеков, этих образцовых изуверов древности.
По подсчётам русского демографа В.А. Башлачева, аборты за XX век нанесли в два с половиной раза больший ущерб нашей нации, чем все войны! Это при том, что именно на русский народ пришлась основная тяжесть жертв в двух самых страшных мировых войнах.
Современники принесения детских жизней в жертву идолам комфорта и карьеры в промышленных масштабах не имеют ни малейшего права на чувство морального превосходства перед предками, изредка отправлявшими к Богам пленных (которых, впрочем, при современном оружии может и не быть), преступников (которых сейчас как раз лелеют и кормят до конца их дней) и добровольцев (каковых в наше шкурное время скорее всего не нашлось бы).
Вот что, более или менее точно, мы в основных чертах знаем о древнерусском язычестве. Но среди русов, самое раннее с IX века, упоминаются и христиане.
Православствующие публицисты любят утверждать, что-де о русском язычестве мы почти ничего достоверно не знаем. Надо, однако, отметить, что и начальная эпоха христианства на Руси не может не вызывать вопросов.
Начать с того, что едва ли не все самые главные слова и названия русского православия имеют западное, романо-германское происхождение.
«Крест» – немецкое «крейц» от латинского «Кристос».
«Алтарь» от латинского «алтариа».
«Поп» – верхненемецкое «паппе» от латинского «папа».
«Пастырь» от «пастер».
«Церковь», по-древнерусски «церкы» – немецкое «кирка», от латинского «циркус»… и так далее, вплоть до «еретика» и «поганого».
До XX века полку под иконы в красном углу кое-где величали «тяблом», от отлично всем известного «табло, табула» – попросту доска.
Да что там, если сам народ, от которого русы приняли-де христианство, русы звали не его самоназванием «ромеи», а обидной латинской кличкой «греки», «радовавшей» подданных Второго Рима не больше, чем гражданина современного Израиля порадует обращение «жид».