— Я против, — вырвалось у Каца.
— Почему же?
Бурке застегивал рубашку.
Облокотившись на диванную подушку, Кац ответил:
— Шеф, каждый раз, когда мы подводим к наркодельцу агента женского пола, возникает проблема… траханья. Они неизбежно оказываются в одной постели, мы проваливаем на этом всю операцию и оказываемся вынужденными уволить агента по нетрудоспособности из-за стресса, связанного с трудовой деятельностью.
— У меня есть агенты женского пола, соблазнить которых ему не удастся, — сказал лейтенант.
Кац кротко посмотрел на него.
— Этот парень не клюнет на твоих лесбиянок, Ло, какими бы длинноногими они ни оказались. — Поглядев прямо в глаза начальнику, он добавил: — Паули, я на этом слишком много раз прокалывался.
Неторопливо завязывая галстук, Верзила Паули заметил:
— Капитан Кац совершенно прав. У нас в таких ситуациях возникает слишком много проблем. Так уже не раз было в прошлом.
— Так что же тогда прикажете мне делать с этим парнем?
— Забудь о нем, Ло. Твои агенты сказали тебе, что он не занимается наркобизнесом. Должно быть, он просто подслушал то, что сказала осведомительница, и, задрав штаны, бросился рассказывать своему чертовому амиго.
Через два часа Верзила Паули пересек площадь Полиции и прошел под арку в здание муниципалитета. Поглядев на ряды мелочных торговцев, усиленно рекламирующих свой товар, он подумал: «„Ролекс“ за пятнадцать долларов! Каким идиотом надо быть, чтобы на такое польститься». Выйдя из-под арки на Центральную улицу, он вместе со всеми остановился, ожидая сигнала светофора. Дождавшись зеленого света, он пересек улицу и вошел в Сити-Холл-парк. Перед зданием, в котором сосредоточилась вся власть в городе, стояли ряды лимузинов. Находилась здесь также крикливая толпа демонстрантов: родители из Бенсонхарста протестовали против совместного обучения белых с цветными и черными в тамошней начальной школе; они норовили прорвать кордон и во что бы то ни стало проникнуть внутрь здания.
Выйдя из парка, он пошел вниз по Бродвею в поисках того, что в этом городе является основным дефицитом, — исправного телефона-автомата. Он прошел уже мимо нескольких будок, но в каждой безжизненная трубка болталась на шнуре. Так выразили свой гнев те, кто пробовал позвонить по телефону до него, и оставили другим знак, что рассчитывать здесь не на что. Он прошел мимо баров и ресторанов, в которых, вне всякого сомнения, имелись телефоны. Но опытный полицейский никогда не станет звонить из бара, расположенного поблизости от полицейского управления и Сити-Холла. Проходя по улице, он заметил множество карманных воришек, вылезших из своих берлог, чтобы «поработать» в полуденной толпе.