Аксинья Гурьянова:
«Грустно, и болит душа. Много лет тому назад один человек поверил в меня, хотя я даже не умела обращаться с компьютером, не знала иностранных языков, не понимала, что делать и у кого просить помощи в незнакомой и враждебной
Москве. На первой встрече он спросил меня: „Как тебе Путин?“ (ВВП тогда начал набирать обороты.) Я тут же выпалила: „Я буду работать у него?“
„Нет, — ответил он, — Путин будущий президент“.
Так и сбылось. Сбылось и многое другое.
Очень важно, чтобы в тебя кто-то верил, и в меня поверил Он. Но еще более важно быть всегда благодарным тому, кто первым протянет тебе руку помощи. Гадкому утенку, которым тогда была я, никто, кроме него, не хотел помочь. Спасибо ему за это, я никогда его не забуду».
Михаил Дегтяръ:
«В действительности, последним интервьюером Бориса Березовского был я. И дело происходило не в Four Seasons, а отеле 41 на Buckingham Palace Road.
Этот парень из Forbes только отошел от Бориса Абрамовича, как сразу подошел я.
Многое он мне рассказал в тот вечер, но даже сейчас не буду этого пересказывать: ведь Березовский просил этого не делать! Скажу лишь, что был он весел, бодр, ни о каком самоубийстве не помышлял.
В свое время я просил его помочь привести в порядок одну еврейскую могилу в Массандре. Об этой могиле я в 1995 году снимал фильм. Просил я и его, и Гусинского. Оба отказались. И тогда я с экрана Российского ТВ обвинил их в том, что не имеют они права считать себя евреями. Я напомнил Борису Березовскому ту давнюю историю, но он не вспомнил.
Мы стали прощаться.
— Увидишь там, в гардеробе, еще кого-нибудь, — сказал Березовский, — скажи им, что я больше не принимаю. Ты — последний.
— Как же я докажу, что был последним?
Березовский протянул мне пачку сигарет Benson & Hedges. Внутри была всего одна сигарета.
— Покажи им это, они поймут, — улыбнувшись, сказал Борис Абрамович. — И еще: не вздумай написать потом, что я здесь тоскую по березам.
На этом мы и расстались.
Кто-то когда-то после смерти кого-то гениально придумал — ушла эпоха. Теперь каждый раз после смерти более-менее известного человека весь фейсбук пестрит “оригинальными” пошлыми мыслями про уход эпохи. Сколько уже эпох ушло на нашей памяти? Вот и сегодня ушла эпоха. А что тогда осталось?»
Роман Манекин:
«Деньги, сами по себе — ничто. Большие деньги возникают там, где есть кредит. А кредит в РФ прямо обусловлен близостью к власти. БАБ при ВВП был отлучен от власти. Это — главный фактор! Соответственно не разориться он не мог. Это было не более чем делом времени. Как и предполагалось, небольшого.»