Когда часы замолкают, я наклоняюсь. Уильям снял шапку, и его светлые волосы насыщены статическим электричеством. Взгляд у него стал другим, и я всматриваюсь в его лицо. Глаза стали темнее, мягче, больше похожи на чернила, чем на бархат.
— Уильям… — бормочу я. Текут слезы, и я их сердито отираю.
— Почему ты плачешь? — со спокойным любопытством спрашивает он.
— Дай мне договорить, ладно? Что бы ни произошло между мной и твоим папой…
— Я не понимаю. Высморкайся.
— Уильям, ты можешь помолчать минутку, чтобы я договорила? Я хочу сказать, что ты прекрасный ребенок. И я всегда буду так считать, что бы ни случилось.
Но Уильям не слушает. Он смотрит через мое плечо.
— Ноно! — кричит он. — Здесь Эмилия! Ты купил мне булочку?
Мой отец, без перчаток, держит в руке три булочки. Он улыбается неловко и умоляюще. Его лицо смягчается, щеки покрываются глубокими морщинами. Он кажется совсем старым.
— Привет, детка, — говорит он.
— Привет.
Прежде чем я успеваю спросить, что он здесь делает, отец сообщает:
— Мы с Уильямом собирались вместе сниматься в кино, помнишь? Джек сказал, что я могу позвонить Каролине.
— Каролина разрешила тебе привести Уильяма сюда?
— Да.
— Правда?
Отец склоняет голову набок и слегка хмурится, как бы спрашивая, за кого я его принимаю. Неужели я действительно думаю, что он врет? Потом он вручает булочки Уильяму и Соне, а третью разламывает пополам и протягивает мне большую половину.
— Держи.
Я беру булочку. Она мягкая и горячая, горчица щиплет язык. Я проголодалась. Это самая вкусная булочка на свете.
— Спасибо, — отвечаю я с набитым ртом.
— У тебя губы в горчице. — Он протягивает мне салфетку.
— Те, кто еще не подписал пропуска, — встречаемся в зоопарке, у бассейна с пингвинами, — кричит кто-то в микрофон. — Статисты с подписанными пропусками, пожалуйста, проходите к бассейну с кайманом.
— Идем! — восклицает Уильям и хватает моего отца за руку. — Идем!
Соня хмурится и смотрит на меня.
— Все нормально, Соня, — говорит отец. — Уверен, Каролина не будет возражать.
Она задумывается на мгновение, а потом, видимо, решает уступить — чего никогда не делала со мной. Мы следуем за Уильямом в Детский зоопарк, где вокруг бассейна с кайманом установлены камеры. Я, кажется, узнаю одного из молодых людей, которых мы видели в оранжерее, но все они в наушниках, деловито перегоняют толпу с места на место и похожи друг на друга точно близнецы, поэтому я не уверена.
— А где крокодилы? — спрашиваю я Уильяма.
— В этом зоопарке нет крокодилов, — объясняет он.
— Тебе не кажется, что это странно? Книга называется «Лила-крокодила», а не «Кайл-кайман». Или они собираются изменить название?