Белла кивнула, и в горле у нее встал комок.
— И, вероятно, я его никогда больше не увижу.
Слезы катились у нее по щекам, она была в таком отчаянии, что не сразу услышала, как Диего говорит:
— Если я свяжусь с Ласло, как он узнает, что мне можно доверять?
У Беллы застучало сердце.
— Ты собираешься это сделать?
— Не знаю. Так скажи, как он узнает?
— Я напишу ему записку.
— Нет, это слишком опасно.
— Ладно, возьми это кольцо, — она сняла с пальца золотое колечко с жемчужинами. — Мне его Руперт подарил. Ласло всегда говорил, что это единственная вещь у меня, выбранная со вкусом. А пароль у тебя будет: Черный Опал. То и другое — шутки, про которые больше никто ни чего не знает. О, Диего, ты не пожалеешь, я тебе обещаю. Просто скажи ему, где мы и как нас найти.
— Я еще не решил, — сказал Диего, опуская кольцо в карман.
Вдруг в соседней комнате начался сильный шум.
— Они снова сцепились. Вероятно, насчет тебя.
Диего встал и вышел. Через несколько минут он вернулся.
— Рикардо принялся за остатки виски. Карлос его ударил. Страсти разгораются.
— Тогда тебе надо завтра отправляться за новым запасом.
— Я ничего не обещаю, — сказал Диего.
На следующий день с утра было жарко и душно. Повсюду летали мухи, зловоние стало еще ужаснее. Интересно, как это монахини годами живут не моясь, подумала Белла. На ногах у нее отрастали жесткие волосы.
— Скоро в голове у меня будет столько перхоти, что ее хватит обвалять телячью отбивную, — стонала она. — О, Господи, я чувствую себя отвратительно!
Диего на вахте заменил Эдуардо, который принес с собой приемник. В восемь часов передавали новости. Она почувствовала, как он напрягся, но о похищении и на этот раз ничего не упоминалось. Их все забыли. В том числе и знакомые Ласло из преступного мира.
Когда передавали поп-музыку, она встала и немного подвигалась в такт. Потом послушала радиоспектакль. Трудно было представить себе, что за пределами этого дома жизнь течет так обычно. Люди занимаются любовью, ходят на работу, едят на завтрак тосты с мармеладом.
У нее на завтрак был чай без молока и черствая корочка хлеба. Запасы у похитителей явно подходили к концу.
К середине дня за дверями начались разговоры и перешептывания, потом вошел Пабло и вновь связал ей руки. Она занервничала, испугавшись, что они решили изменить режим, но они лишь перевели ее в комнату Крисси.
Крисси была очень рада ее видеть, но вы глядела плохо.
— Сколько еще это будет продолжаться? — был ее первый вопрос. — Я больше не выдержу.
— Тс-с-с, скоро кое-что произойдет.
— Я раньше помешаюсь. Зачем они снова нас свели вместе? Они никогда ничего не делают хорошего просто так. Когда они начинают смягчаться, я пугаюсь.