— Ну, наконец-то, — раздался сзади голос Сильвестра, — а то я уж и заждался тебя.
Мещеряков обернулся, вскидывая автомат, на него почти в упор смотрело пять стволов, в стороне с поднятыми руками стоял Игорь, он немного перекрывал линию огня троим, но вот двое оказались совсем открытыми. В дальнем углу Алексей заметил сидевшую на полу Веронику, руки девушки были скованы наручниками, для верности над ней стоял с автоматом ещё один боевик, Афанасия в этой компании не наблюдалось.
— Не суетись, полковник, — продолжил монолог Сильвестр, — не успеешь, мои люди хоть и не такого уровня специалисты, как ты, но их больше и на их стороне преимущество. Положи ствол на землю, из карманов всё достань и ручки вверх, вот так, как это твой товарищ сделал.
В данный момент сопротивляться бесполезно, это Алексей понял, нужно было выждать время, сориентироваться, немного усыпить бдительность, успокоить их своей покорностью, уж больно силы неравные, а тогда уже действовать.
«Ничего, Алексей Павлович, и не из таких передряг выкарабкивались, тем более что подмога уже на подходе».
Он медленно опустил автомат и поднял руки, дал себя обыскать, почувствовал, как на руках сзади защёлкнулись наручники.
— Вот и молодец, полковник, — Сильвестр поднялся с кресла и, опираясь на костыли, подошёл к Мещерякову, — ты ко мне неплохо относился. В конце, концов, из подвала Малютинского вызволил, поэтому тебя я убью быстро и без мучений.
— Вот этого как раз и не хотелось бы, мне бы помучиться подольше.
— А ты остряк, напрасно. Какое удовольствие в муках?
— Время. Понимаешь, не спешу я на тот свет, и чем дольше всё будет продолжаться, тем больше надежды на долгую и светлую жизнь.
— «Оставь надежду всяк сюда входящий».
— Интересно с чем ты в первую очередь сравниваешь свою нору, с Маутхаузеном или с Адом?
— Вот это новость, ни за что не подумал бы, что Российские полковники Данте читают. Ну, да ладно, Бог с ним. На мой взгляд, здесь очень много общего и от первого и от второго.
— Откуда интересно ты людей в свой концлагерь нагнал?
— Да брось, полковник, разве это люди? Отбросы общества. Нет, здесь я чист, ни одного нормального человека, бомжи, бездомные, алкоголики, наркоманы. Я наоборот облагодетельствовал их, дал кров, пищу и работу, отвлёк от суеты мирской. Здесь у меня они получают всё, что нужно им для тихой жизни, и тихой смерти. Кстати все они сюда пришли по доброй воле и по доброй воле могут вернуться обратно в мир.
— Именно их добрая воля подкрепляется теми караульными с автоматами, которые контролируют каждый их шаг.