— ну, они ими и станут, если Тэнди своего добьется.
— Я не имею права говорить о своих клиентах. — Поколебавшись, Макс с видимой неохотой сказал: — Это один футболист и его подружка.
Теперь Эдди смотрел на него.
— Джеми Майклс и его подружка? Вы серьезно на них работаете?
— Ш-ш. Никому не говори.
— Черт побери. И вы на самом деле с ними знакомы? Ну, типа, встречались?
— Естественно, встречался.
— Но Джеми Майклс не… вы понимаете, не гей.
— Нет, не гей. — Макс подивился тому, как работает мозг четырнадцатилетнего подростка. — В прошлом году я делал дом для его друга, и этот друг порекомендовал меня Джеми и Тэнди.
— А что за друг?
— Колин, кажется. — Макс нахмурился, как бы пытаясь вспомнить. — Нет, Кэл, вот как. Кэл Кавана.
Эдди резко выпрямился и заорал:
— Да вы шутите! Сам Кэл Кавана!
— Ты не мог бы говорить потише?
— Но… но он, типа, самый гениальный футболист на планете!
— Разве? Я плохо разбираюсь в футболе. Повезло старине Кэлу.
Эдди прищурился:
— А вы не врете?
Макс пожал плечами и ответил:
— Зачем же мне врать?
Наконец поверив, Эдди откинул голову на спинку кресла.
— Это же потрясающе. Вы просто не понимаете. Кэл Кавана и Джеми Майклс играют в лучшей команде мира, и вы знакомы с ними. В любую минуту может позвонить телефон, и на другом конце будет кто-нибудь из них. Я, знаете, болею за эту команду. С детства. Вчера на мне была их майка.
Макс это заметил, хотя ему потребовалось время, чтобы это понять. Он не лгал, когда говорил, что не разбирается в футболе.
— Просто не верится, — продолжал Эдди. — Надо же, а Лу никогда ничего не говорила.
— Ее тоже не интересует футбол.
— Значит, Кэл Кавана. А он правда живет в большом особняке?
Макс кивнул.
— Даже огромном. Электрические ворота. Восемь спален, девять ванных, бильярдная, бассейн с именами Кэла и Николь, выложенными на дне золотыми плитками.
К этому моменту они подъехали к Версальскому парку.
— Кэл и Николь? — Эдди изумленно округлил глаза. — Но ведь они разошлись полгода назад. Он ее бросил!
Макс кивнул:
— Знаю. Я говорил ему, что эти золотые плитки — ошибка.
В субботу вечером они ужинали на открытой террасе гостиничного ресторана. В чистом небе висела почти полная луна, а ароматы бугенвиллеи, чеснока и «Галуаз» переплетались с ароматом школьников Харлстон-Холл — значительно менее экзотической смесью запахов от вспотевших подростков и перегретых кроссовок.
Пока дети выпускали пар, играя в петанк[32] против команды французских подростков, Макс и Фенелла Трент сидели за длинным столом на козлах в компании Тома Льюиса и Джози Энделл. Разговор уже давно шел о Версале. Наполнив вином свой бокал и бокал Джози, Макс наконец-то ухитрился свернуть тему в другую сторону — через роскошную «Марию Антуанетту» Софии Коппола к теме любимых фильмов.