— Я не считал, просто наслаждался игрой.
— Зачем же перешел от насилия к убийству? Зачем убил Меланту?
— Скука — ни много ни мало. Мне нужен был новый стимул.
— Катрин Дос Сантос должна была стимулировать!
— Да, мне понравилось. Почти поймали, но я спасся.
— Ты — сумасшедший, Курт.
Его это задело.
— Я не безумец! Я — гений!
— Да, ты гений, но весьма ограниченный, — сказала она, желая его высмеять и ужалить одновременно. — Ты явно не человек Возрождения. Твоя гениальность лишь в математике и субатомных частицах. Ты даже не смог взять правильное латинское название додо.
— Мой выбор классификации Линнея был намеренным, — надменно сказал он. — Эти птицы вымерли, потому что были на самом деле глупыми. Какая еще птица пойдет прямиком к человеку и позволит быть съеденной? Современное латинское название нелепо! Didus ineptus оно было и таким для меня остается[26]!
— Но зачем называть себя так? — «Говори с ним, говори!»
— Мой вид вымер.
— Какой вид?
— Didus ineptus.
«Он мне не скажет, — подумала Хелен. — Какими бы ни были причины, они таяться в основе его мании».
— Расскажи мне еще о Didus ineptus.
— Женщины сделали мужчин такими слабыми, что те стали вымирать. Редко какой мужчина еще остается хозяином в доме. Даже бункер физиков не избежал этой участи! Женщины повсюду берут верх!
— Чушь собачья, Курт! И ты это знаешь! Ты придумываешь причины, которые должны сбить меня с толку, но увы. Я хочу знать настоящую причину, почему ты стал Додо.
— Да ты умна. Я всегда это знал, но никогда еще не был так уверен, как сейчас. Почему ты растрачиваешься на карьеру полицейского? Она вульгарна.
— Ты сноб, Курт, ты не поймешь. Я не растрачиваюсь. Она лишь ступенька на пути к общественной карьере, которая могла бы привести меня даже в Белый дом, если бы я захотела. Только я не хочу. Но я знаю, что Додо может сделать меня знаменитой, принести мне награду и внимание прессы.
Он с недоверием посмотрел на нее.
— Ты действительно веришь, что победишь?
Она прикрыла глаза и фыркнула.
— Я знаю.
Цепи издали глухой звон, когда он провел по ним рукой.
— Со связанными крылышками? Ты не сможешь победить, Хелен. Через несколько часов ты будешь мертва, как додо. — Он хихикнул: — Я не допускаю ошибок.
Он начал щипать, сжимать, шлепать и тискать ее. Она переносила все, не издавая ни звука, иначе он снова заклеил бы ей рот. Что бы ни происходило, рот должен быть свободен! Это ее единственное и самое лучшее оружие.
Его член невероятно вырос, дважды он касался им входа во влагалище — девушка замирала, — но каждый раз бормотал что-то на немецком и отходил от кровати, не сводя с Хелен глаз.