Хлебников внезапно раздражается: «Да, подтверждаю».
Миронов: «Тогда как же понять Ваши показания на суде о том, что Клочков залез в машину и Вы его вытаскивали?»
Хлебников злобной скороговоркой: «Все правильно. Просто когда 17 марта 2005 года я давал показания, их записывали очень быстро и на морозе».
Миронов: «Потерпевший, почему Вы так нервничаете?»
Вопрос снят, как «не имеющий отношения к обстоятельствам дела».
За нервозность Хлебникова обиделся Шугаев, адвокат Чубайса: «Ваша честь! Вопросы Миронова являются издевательством над потерпевшим!»
Першин, адвокат Квачкова: «Почему на следствии Вы утверждали, что после взрыва затормозили сами, чтобы выяснить, что произошло, а на суде сказали, что ваша машина заглохла и не могла двигаться?»
Хлебников неуклюже оправдывается: «Так как машина заглохла, я ее останавливал при помощи торможения».
Першин: «Почему на следствии Вы говорили, что взрывной волны не почувствовали, а на суде, что взрывной волной Вам надавило на глаза и уши?»
Хлебников: «17 марта 2005 года я еще ничего не осознавал, потому что времени прошло немного, и потом меня об этом никто не спрашивал».
Першин: «А разве на суде Вас кто-нибудь спрашивал, происходило ли давление на глаза и уши от взрывной волны?»
Вопрос снят.
Першин: «Почему последствия взрыва в вашем изложении с каждым допросом все усиливаются и усиливаются?»
Хлебников сквозь зубы: «Я всегда говорил одно и то же».
Першин: «Давая показания на следствии, Вы не смогли назвать ни одной буквы из номера автомашины Чубайса. Почему столько времени охраняя Чубайса и его автомобиль, Вы не смогли запомнить три буквы из его номера?»
Хлебников угрюмо бурчит: «Машина поменялась, номер поменялся, и вообще для меня самое главное — цифры, а не буквы».
Першин: «Откуда Вам было известно, что в БМВ Чубайса находился Чубайс и его помощник, как Вы показали на следствии? Ведь стекла автомашины БМВ тонированные».
Хлебников молчит долго, очень долго, и вдруг: «Я не знал, кто там . Машина вышла и все».
Першин: «Вам было известно, что в автомашине был Чубайс и его помощник?»
Хлебников наотрез: «Мне неизвестно, был ли в автомашине БМВ Чубайс ».
Вот опять, в который уже раз, судебное следствие возвращается к ключевой точке отсчета всех дальнейших событий: был ли Чубайс на месте «покушения» 17 марта 2005 года, если его там никто не видел, если охранники либо проговариваются, что его там не было, либо на всякий случай отнекиваются — «не знаю, не видел».
К Хлебникову обращается подсудимый Яшин: «По лесовозу проясните ситуацию. Он выехал оттуда, где стрелки были, с просеки? Так?»