Когда она сказала «да» (Брэдли) - страница 59

«Дети… да он и на человека почти не смахивает».

Он готов защищать ее, но когда Калли думала о своем милом ворчливом папе, злившемся, когда кто-то отрывал его от книг или экспериментов, но всегда таком снисходительном и понимающем, даже в случае не слишком законных похождений Каса и Полла, у нее сжималось сердце.

Папа никогда не рычал. Мистер Портер имел привычку рычать и вопить. Калли чувствовала себя так, словно речь шла о не слишком хорошо обученном домашнем питомце…

«Папа, папа, сними капюшон!»

Нет. Видимо, хорошего отца из него не выйдет…

Калли пила превосходный чай и думала о гигантском холодном Эмберделл-Мэноре. Богатый, прекрасно обставленный особняк, но такой тихий и печальный.

Когда Генри вернулся к столу, Калли решила побольше узнать о своем новом доме и муже.

— Лоренс?

Лицо Генри стало задумчивым.

— Нет, в детстве мы не были знакомы. Я знал о нем, конечно, завидовал тому, что он живет в роскоши, учится в лучших учебных заведениях, путешествует по всему миру…

Увидев непонимающий взгляд Калли, Генри осекся.

Калли глотнула чая, ставшего почему-то горьким.

— Путешествует по миру?

Беатрис подлила гостье свежего чая.

— Ну конечно. Разве вы не видели экзотических сокровищ в Эмберделл-Мэнор?

Калли помешала чай ложечкой, хотя сахара не добавляла.

— Да… я просто думала… ведь он унаследовал это поместье.

Она откашлялась и растянула губы в улыбке.

— Так эти путешествия, должно быть, случились до…

Генри прищурился и наморщил свой нос картошкой.

— До чего?

Беатрис незаметно ткнула мужа локтем в бок. Калли заметила это лишь потому, что была хорошо знакома с подобными трюками в родительском доме. Особенно, когда дело касалось Кастора и Поллукса. Тогда она часто жалела, что ее локоть не защищен стальным налокотником. С шипами.

— Хм! О да… это определенно было до… Тогда он часто писал нашему кузену. И это были такие веселые письма.

Но Беатрис вовсе не казалась веселой.

— Кузен Джон звал Генри каждый раз, когда приходило письмо. Они обсуждали каждую подробность, спорили, что хотел сказать Лоренс какой-то фразой или намеком. Старый Джон подозревал, что Лоренс стал шпионом.

Последнее слово было произнесено с подобавшим леди презрением.

— Глупости!

Генри махнул рукой.

— Я всего лишь считал его безумным авантюристом, возможно, решившим когда-нибудь опубликовать мемуары. Много лет это было основным источником наших развлечений.

Где теперь эти письма? Сможет ли она их прочитать? У Калли чесались руки поскорее обыскать дом… хотя так делать некрасиво. Но почему нет?

— Он не рассказывал вам, что с ним случилось?