«Вполне прилично», — подумала она, глядя на себя в зеркало. Сужающийся книзу кафтан подчеркивал ее длинные ноги и высокий рост. Жемчужины добавляли блеска коже. Благодаря заботам Адилы и Фатимы ее волосы просто сияли. «Я выгляжу экзотично», — осознала Силия. Наряд скрывал много больше, чем обычное платье для бала, но сквозь боковые разрезы кафтана вполне ясно виднелись ее ноги в полупрозрачных шароварах, да и его мягкие складки отчетливо намекали на скрытые под ним формы без всяких корсетов. Силия засмеялась, представив, что бы подумала о ней тетя София, если бы сейчас здесь оказалась!
Может, Рамиз и не испытывает к ней сильных нежных чувств, но он испытывает к ней желание, а в подобном наряде она станет для него настоящим соблазном. Эго понимала даже она со своей неопытностью. «Хоть какое-то утешение», — сказала Силия себе, выходя из шатра.
Она увидела, что Рамиз о чем-то совещается с Акилом. Он выглядел настоящим принцем в своих официальных одеждах из белого шелка с золотым обрамлением и с блестящим ятаганом на поясе. Рамиз лишь мимолетно глянул на Силию и вернулся к своим делам: он отдавал распоряжения стражникам, одновременно проверял, все ли в порядке с дарами для шейха Фарида, и нетерпеливо выслушивал бесконечные донесения Акила.
Принц лично возглавил официальную процессию к бедуинским шатрам. За ним следовал начальник стражи — такой громадный, что Силии подумалось: из его одежд можно соорудить целый шатер. Следующей шла сама Силия, за ней Акил, замыкали цепочку стражники с зажженными факелами.
Акил постоянно за Силией приглядывал и следил, чтобы она не была на виду. Он ничего не говорил, но Силия знала, что он не одобряет ее присутствия. Без сомнений, он очень тревожился, насколько здесь уместно появление англичанки, и она не могла его за это винить — тем более что его недавние подозрения, можно считать, оправдались. Он наверняка считает ее падшей женщиной и только обрадуется, когда она покинет А-Кадиз. Тем более что он и ее дружбу с Ясминой не очень-то одобрял. Эта мысль опечалила Силию, и она решила сделать все возможное, чтобы не вмешиваться в официальные дела.
Как оказалось, роль зрительницы пришлась ей очень даже по душе — она получила отличную возможность понаблюдать за действиями Рамиза в качестве правителя. Как Силия и предполагала, он исполнял свои обязанности с большой уверенностью и достоинством. Когда же настала очередь ритуальной раздачи милостыни, он совершенно поразил ее полным отсутствием высокомерия. Выслушивая каждого, кто обращался к нему с просьбой, Рамиз выказывал только участие и терпение. Он обладал редчайшим даром — не повышать голос и давал времени успокоиться даже самым нервным или агрессивным просителям. Он с трогательным уважением относился к старейшинам и шутил с молодыми людьми. Очередь из просителей выстроилась достаточно длинная, но никто не торопился. В этом просто не было смысла. Каждый случай подробно рассматривался, каждое решение объявлялось во всеуслышание, и только после кого Рамиз приступал к следующему. Не все получали, что хотели, но со всеми обращались по справедливости, и Силия осознала, что именно это, а не деньги, здесь главное. Принц Рамиз был справедлив и близок к народу.