— Мне противно тебя касаться. Ты заслуживаешь плетей.
— Вы можете меня высечь, но правда от этого не изменится, — с трудом проговорил Акил. Его челюсть стремительно распухала, на языке была кровь. — Она вас использовала. Хорошо, что мы выяснили это сегодня, иначе ее отец нашел бы возможности с ней встретиться и узнал бы все, что хотел. Она использовала вас, но мы ничего не потеряли.
— Убирайся! Вон отсюда!
— Рамиз…
— Сейчас же!
Держась за челюсть, Акил поклонился и бросился наутек. Рамиз рухнул на диван и сжал голову руками. Этому должно быть какое-то объяснение. Но Акил не стал бы ему лгать. Рамиз в этом не сомневался. И Финчли-Берку незачем придумывать такую историю. Но Рамиз не станет унижаться и требовать, чтобы тот се повторил. Пусть Силия лично ему ответит.
Леди Софии было о чем поразмыслить, и после уговоров Силии она все-таки позволила Фатиме помочь ей принять ванну.
— Уверяю тебя, тетя, это будет незабываемо, — повторяла племянница.
Кроме того, Силия не скупилась на похвалы А-Кадизу и своей недавней поездке в пустыню вместе с караваном шейха. Правда, о самом шейхе она почти не говорила, а о своих отношениях с ним и того меньше.
Осторожно опускаясь в душистую воду, леди София осознала: «Именно это молчание — наибольший повод для беспокойства. Девочка влюблена, это очевидно. Надо будет утром переговорить об этом с Генри. Необходимо вырвать Силию из-под обольстительного влияния шейха — и чем раньше, тем лучше».
Оставшись наедине с Кэсси, Силия уступила мольбам сестры и позволила примерить свои восточные наряды. Она сидела на своей любимой подушке и, смеясь, наблюдала за дефилирующей Кассандрой.
Силия как раз говорила сестре, что она похожа на царицу Савскую, как вдруг раздался грохот распахнувшейся двери, ударившейся о стену. Улыбка тут же исчезла с ее лица, и она вскочила на ноги.
Силия ринулась к выходу, выскочила из дома и увидела, что двор широкими шагами пересекает Рамиз. Его бледное, как смерть, лицо застыло от гнева.
— Что случилось? Что-то с отцом?
— Предательница! — Он остановился перед ней, тяжело дыша, вперился в нее безумным взглядом.
— Рамиз! Во имя Господа, что случилось?
— Я доверял вам! Как я вам доверял. Никому никогда так не доверял, только вам одной. И вы меня предали!
Его глаза сузились от ярости и засверкали золотом под тяжелыми веками. Губы сжались в прямую линию.
Силия прижала руки к груди.
— Рамиз, я вас не предавала. Я бы никогда… что произошло? Скажите, прошу вас.
— Вы лгали мне! — рявкнул он.
— Нет. — В голосе Силии зазвучало негодование. — Я бы никогда вам не солгала. Вы пугаете меня, Рамиз!