Ошейники выключались. Включались. Снова и снова. Всегда непредсказуемо. Издевались. Возвращали и снова крали их дар.
Когда его силы в очередной раз вернулись, Лето сменил стратегию. Не Тишина. Не Фам. Он атаковал Нинн. Их взгляды встретились, когда он взмахнул булавой. Мгновение словно застыло между ними. Настолько, что он мог ясно видеть ее во всех подробностях. Ее прищуренные голубые глаза, ее темные веснушки. Влажные волосы цвета меда, игольчатыми прядями налипшие на лоб. Он мог различить даже крошечные трещинки на ее сжатых губах.
Она подняла щит за полсекунды до того, как булава по дуге прилетела туда, где только что была ее голова.
Лето не остановился. Он продолжал атаковать, снова и снова, пытаясь ее спровоцировать. И остановился, когда шипы вспороли внутреннюю сторону ее бедра. Она распласталась на полу Клетки, под крики и стоны со стороны собравшихся зрителей.
— Довольно! — Он подал сигнал оператору Клетки, что пора отключать систему. Прожекторы на каждой опоре восьмиугольной ограды поблекли до половины мощности. Ошейник Лето возобновил свое глушащее воздействие.
— Молодцы, — сказал он Фам и Тишине. — На сегодня хватит.
Кто-то из добросердечных зрителей предложил помочь Индранан идти. Фам прихрамывал. Несколько часов острой боли ему гарантировано, но благодаря физиологии Королей Дракона уже через пару дней он будет в отличной боевой форме.
Лето с отвращением присел около Нинн, которая потной грудой лежала на полу. Она сжимала руками бедро. Огромный ушиб уже расцветал отвратительными цветами. Там, где шипы пропороли кожу, вздулись кровавые кратеры.
— Идиот, — ее губы кривились от ненависти. — На бедрах же нет доспеха. Почему?
— Он ограничивает подвижность и крадет скорость. Если бы ты как следует отбивалась, ты бы сейчас стояла здесь победителем. А не валялась после поражения.
— Ты сам этого хотел. Чтобы преподать мне очередной bathatei урок.
— То было на прошлой неделе. И позапрошлой. А теперь я зол. Через два дня мне предстоит бой в Клетке, бок о бок с куском лабораторной плесени, которая отказывается использовать свое лучшее оружие.
— Я не могу.
— Можешь. И я чертовски уверен, что ты помнишь, как это делается.
— Но контролировать его? Заставить его проявиться? Не могу. — Она махнула дрожащей рукой, указывая на синяк на бедре. — И вот тебе доказательство.
Лето схватил ее за подбородок, разворачивая к себе. Она ахнула, попыталась отстраниться. Но он был быстрее. Его прерывистое дыхание обдало жаром ее кожу. Лето мог различить каждую светлую ресничку, каждую веснушку на ее лице.