Дни после нападения волков стали самыми трудными и напряженными из тех, что пришлось провести детям на берегу Вечерних Вод. И самыми захватывающими, ибо прямо на глазах они обретали реальные плоды своего труда. Золотая Тень провела несколько дней у костра, суша мясо и наполняя им корзины. А Камыш каждый день бегал к своим ловушкам — в которые пока ничего больше не попадалось. Он носил с берега камни, забрасывал ближний муравейник невероятным количеством плохо очищенных от мяса и жилок костей. Впрочем, муравьи на паренька не обижались — судя по жадности, с которой они облепляли угощение.
Выспавшись на шкурах, Камыш, как положено, разложил их в тени елей, дал намазанной на них печени ссохнуться, после чего старательно счистил скребками. Затем он натер шкуры оленьим и волчьим жиром и слегка подкоптил в дыму костра, в который ради этого специально кинул охапку сырых ольховых веток. На возню с мехами ушел целый день, но следующим утром, позвав девочку из дома, юный охотник расстелил перед ней оленью шкуру:
— Вставай на край.
Когда девочка выполнила его просьбу, он острым кремневым наконечником разрезал шкуру с изрядным припуском. Дернул и отбросил оставшиеся обрезки. Получилось, что девочка стоит уже на двух отдельных кусках меха. Камыш поднял передний край левого куска, завернул на ступню, затем задний, сверху наложил боковые. Кусочком угля провел ровную линию вокруг щиколоток, отпустил, срезал по линии лишнюю кожу, достал из сумки шипы боярышника:
— Потерпи, уже скоро.
Снова завернув края шкуры, он проколол дырочку сперва в том месте, где задний кусок прилегал к боковому, продел кусочек крапивной нити, затянул. Повторил операцию с другой стороны ноги. А затем сделал ряд дырочек на боковых краях в том месте, где они соприкасались над ступней. Шип боярышника сломался аккурат на последней дырке, но Камыш только засмеялся забавной шутке духов, продел через отверстия одну длинную нить, затянул шнуровку и завязал бантик наверху получившегося мехового ботинка:
— Вот так! А то земля после дождей холодная стала. Да и не поранишься, коли наступишь на что…
— Здорово! — восхитилась Золотая Тень. — Мне папа точно такие же делал! Как у тебя ловко получилось.
— Поршень обернуть дело не сложное, — не принял похвалы Камыш. В стойбище у Большой Реки в такой обувке ходили все от мала до велика, благо шкур у охотников всегда имелось в достатке. — Не егози, дай второй сделать.
Вскоре девочка радостно скакала в новой обувке, а паренек не спеша свернул себе вокруг ступней еще пару.
— Не убегай, — подманил он спутницу и поднял волчью шкуру. — Есть еще кое-что.