Они услышали звуки флейты и бубна. Вышли на площадку, на которой располагался овощной рынок, и группа вагантов давала представление. Репертуар исполняли предобеденный, то есть примитивно глупый и совсем не смешной. Лютик шагнул между прилавками, и с достойными восхищения, но неожиданными для поэта познаниями, тотчас же занялся оценкой и дегустацией красующихся на прилавках огурцов, свеклы и яблок, всякий раз заводя дискуссии и флирт с торговками.
— Квашеная капуста! — известил он, набирая названную из бочки с помощью деревянных щипцов. — Попробуй, Геральт. Чудесная, правда? Такая капуста — вкусная и полезная вещь. Зимой, когда недостаток витаминов, она защищает от цинги. Кроме того, является прекрасным антидепрессивным средством.
— Как это?
— Съедаешь гарнец квашеной капусты, запиваешь гарнцем кислого молока… и вскоре депрессия становится наименьшей из твоих забот. Ты забываешь о депрессии. Порой надолго. К кому это ты так присматриваешься? Что это за девица?
— Знакомая. Подожди здесь. Перекинусь с ней парой слов и вернусь.
Замеченной девушкой была Мозаик, которую он видел у Литты Нейд. Робкая, гладко прилизанная ученица чародейки. В скромном, но элегантном платье цвета палисандра. И котурнах на высокой подошве, в которых ступала весьма грациозно, несмотря на неровную мостовую, усыпанную скользкими овощными отходами.
Ведьмак подошел, застав ее у лавки с помидорами, которые она складывала в корзину, повешенную дужкой на сгибе локтя.
— Привет.
Она слегка побледнела, увидев его, несмотря на и так бледную кожу. А если бы не прилавок, то отступила бы на шаг или два. Сделала движение, словно хотела скрыть корзину за спиной. Нет, не корзину. Руку. Она скрывала предплечье и ладонь, плотно обернутую шелковым платком. Он не упустил этого сигнала, и необъяснимый импульс заставил его действовать. Геральт схватил руку девушки.
— Отпусти, — шепнула она, пытаясь вырваться.
— Покажи. Я настаиваю.
— Не здесь…
Она позволила проводить себя подальше от рынка, в место, где они могли быть хоть немного наедине. Ведьмак развернул платок. И не смог сдержаться. Выругался. Длинно и грязно.
Левая ладонь девушки была перевернута. Перекручена в запястье. Большой палец торчал влево, верхняя сторона ладони была направлена вниз. А внутренняя сторона кверху. Линия жизни длинная и четкая, оценил он машинально. Линия сердца отчетливая, но неровная и прерывистая.
— Кто тебе это сделал? Она?
— Ты.
— Что?
— Ты! — вырвала она ладонь, — ты использовал меня, чтобы над ней подшутить. Она такое безнаказанным не оставляет.