Ведьмак, казалось, слушал внимательно.
— Четырьмя сыновьями супружеского ложа, — рассказывал я дальше, — являются, в порядке старшинства, следующие. Первородный сын, имени его не знаю, при дворе запрещено его произносить, после ссоры с отцом уехал, и след затерялся. С тех пор его никто никогда не видел. Второй, Элмер, содержится под стражей, душевнобольной, пьяница, это будто бы является государственной тайной, но весь Керак об этом знает. Реальные претенденты — Эгмунд и Ксандер. Они ненавидят друг друга, и Белогун ловко на этом играет, держит обоих в состоянии постоянной неопределенности в относительно преемственности, иногда демонстративно дает обещания тем или иным фаворитам, в том числе кому-то из бастардов. Нынче шепчут по углам, что он пообещал передать корону своему сыну, который родится от новой жены, той, на которой он официально жениться в Ламмас.
— Я и кузен Феррант, — продолжал я, — полагаем, однако, что это все пустые обещания, с помощью которых старый хрен собирается склонить молоденькую девушку к постельным радостям. Что Эгмунд и Ксандер единственные реальные претенденты на трон. И если для этого потребуется государственный переворот, его совершит один из этих двух. С обоими я знаком через кузена. Оба они… такое впечатление… скользкие как говно в майонезе. Если ты понимаешь, что я имею в виду.
Геральт подтвердил, что понимает, что у него сложилось такое же впечатление, когда он разговаривал с Эгмундом, но он не мог это так же красиво выразить словами.
Затем он глубоко задумался.
— Я скоро вернусь, — сказал он, наконец. — А ты действуй здесь и внимательно наблюдай.
— Прежде чем мы попрощаемся, — сказал я, — будь другом, расскажи мне немного об ученице твоей магички. Той прилизанной. Это настоящий бутон розы, малость над ней поработать, и она дивно расцветет. Думаю, что я ею займусь…
Тут его лицо изменилось. И он так грохнул кулаком по столу, что кружки подпрыгнули.
— Держи лапы подальше от Мозаик, музыкантишка, — так он меня, без всякого уважения. — Выбрось это из головы. Разве ты не знаешь, что ученицам чародеек строго запрещен даже самый невинный флирт? За малейшую подобную провинность Коралл признает ее недостойной дальнейшего обучения и отправит обратно в школу, что для ученицы ужасная компрометация и потеря лица, я слышал о самоубийствах на этой почве. Коралл шуток не понимает. У нее нет чувства юмора.
Я хотел посоветовать ему, чтобы он попробовал пощекотать ей куриным пером желобок на попке, эта процедура излечивает даже самых угрюмых. Но я ничего не сказал, потому что я его знаю. Он не переносил, когда неосмотрительно говорят о его женщинах. Даже таких, которые только на одну ночь. Так что я поклялся своей честью, что невинность прилизанной адептки вычеркивается из повестки дня, и я даже не буду строить ей глазки.