Словно туча набежала на лицо Бомбы, ее плечи уныло поникли:
— И что?..
— Так давай и мы заведем маленьких серо-белых Бомбочек и Умочек?!
— Ага, далматинцев… Постой! А ну повтори, что ты сейчас сказал?!
— Я говорю: давай и мы заведем себе таких карапузов? Только я вот что хотел уточнить — откуда у троллей берутся дети, ты случайно не знаешь?
Я шагал к главному входу, когда земля под ногами ощутимо дрогнула. Эхо каменного обвала заметалось между восстановленными постройками и руинами окружающих донжон корпусов. Посмотрев в сторону третьего оборонительного кольца, разглядел ожидаемое облако пыли — в порыве трудового энтузиазма гномы обрушили очередной кусок стены, якобы не поддающийся ремонту. Работать с пронизанными арматурой бетонными блоками им было лениво, поэтому при первой же возможности мастера сносили все к чертовой матери и отстраивали заново, по древним дедовским рецептам.
Я нервничал, но терпел — гранит всяко не хуже бетона, а щедро нанесенные руны прочности и сопротивления четырем стихиям внушали некую уверенность. Хотя терзали меня подозрения, что гномы совмещают приятное с полезным — ведь древние блоки не выбрасывались, а тщательно и скрупулезно крошились в пыль. Извлеченная арматура, мифриловые осколки и глубоко впившиеся пули с фиолетовыми сердечниками шли мародерским бонусом — на пиво в ненасытные глотки. Судя по всему — на бочки, а то и целые погреба пива. Каждому, блин!
По этому поводу состоялась стрелка между мастерами пришлых коротышек с одной стороны и завхозом Дурином с другой. Дальновидный зомбогном привел с собой Умку с его чудо-дубиной, однако главным козырем на переговорах оказался отнюдь не мифриловый ствол. Парализованные острым приступом зависти, плечистые недоросли не сводили глаз со сверкающей парадно-выходной бороды Дурина. Изделие лучших мастеров, на стыке ювелирного и парикового искусств — шесть косиц из шести металлов: медь, сталь, серебро, золото, платина и мифрил.
Да-да, именно такой подарок я и сделал своему завхозу. Не будь бороды — хрен бы сдвинулся мой обгорелый гном на встречу с соплеменниками. Сейчас же — шок и трепет! Дурин вещал солидным басом, внушал уважение и втайне мечтал о седьмой косе — адамантовой. И главное — стал относительно, для завхоза, вменяем и истово предан лично мне, как человеку, вернувшему ему самоуважение и почву под ногами.
Переговоры завершились грандиозным успехом — теперь четверть найденного добра должна была передаваться в закрома клана. Не знающие гномов — лучше молчите. Для понимающих повторюсь: етить его так, четверть!