— Я родился многопалым, — сказал он, увидев, что привлекло ее внимание.
— Ой, извините, я не хотела…
— Все в порядке. У меня был лишний палец. Его отрезали, когда мне было девять лет.
— Девять?! Почему так поздно?
— Моя мать не хотела, чтобы его ампутировали. Она была очень упряма в этом вопросе.
— Почему?
— Полидактилия — наследственная черта ее семьи; у ее отца было шесть пальцев на правой руке. Может быть, она гордилась этим. Но отец в конце концов настоял на своем, и мне сделали операцию.
— В школе дети, наверное, дразнили вас.
— Вообще-то они считали, что это круто. Потом же я стал обыкновенным мальчишкой.
Она хотела сказать: «Вы совсем не обыкновенный», но вместо этого спросила:
— Вам нравится быть полицейским?
Это был не тот вопрос, на который можно было ответить «нравится» или «не нравится». Погоня за преступниками была в крови Гленна, в каждом его вдохе. Он не собирался уходить на пенсию и хотел умереть с полицейским жетоном на груди.
— Думаю, да, — ответил он. — После двадцати-то лет.
— Это опасно?
— Здесь есть свои забавные моменты, — сообщил он, заметив, что в ее глазах еще остался страх и что ей сейчас не помешала бы простая шутка. — Когда я был патрульным, мы с напарником преследовали пьяного водителя по Тихоокеанскому шоссе. Мы остановили его и предъявили обвинение в управлении автомобилем в нетрезвом состоянии. Парень был пьян в стельку, но утверждал обратное и требовал, чтобы я представил ему доказательства. Тогда я указал на верхнюю часть светофора, которая валялась на капоте его машины.
Она взяла холодный стакан с апельсиновым соком, и ее взгляд опять привлек семейный портрет, висевший над камином.
— Он был нарисован тридцать рождественских сочельников назад, — сказал Гленн. — Моя мать и отец — старика вы наверняка узнали. И я. Здесь мне восемь лет.
Она была просто изумлена. Профессор с копной черных волос на голове и черными выразительными глазами удивительно привлекательный мужчина. И улыбающийся мальчик в костюме и соответствующем для маленького джентльмена галстуке. Кэндис рассмотрела, что его правая ладонь лежит на левой и четко виден шестой палец. Но ее поразила женщина с портрета, мать Гленна, погибшая страшной смертью.
— Она великолепна, — произнесла Кэндис.
— Она была профессором математики. Это было общим у родителей — страсть к поиску маленьких частичек и складыванию их для извлечения истины: отец работал с глиной и папирусами, мать — с цифрами и числами.
Гленн посмотрел на Кэндис, словно обдумывая важное решение, потом сделал то, что удивило ее: снял золотое кольцо с безымянного пальца правой руки.