— Благодарю, но я, сегодня, уже отужинал. Честь имею! Да, чуть не забыл, — полковник извлёк из кармана и высыпал на столик горсть патронов от браунинга.
ОЛЬГА
Вот уж не думала, что когда-нибудь превращусь в затворницу. А так хотелось побродить по Питеру. Я ведь здесь впервые. Хотя, так даже лучше. То, что рядом с домом, я изучить успела – остальное остаётся на потом. Вот окажусь в своём 1916 году, тогда и поброжу. В том, что я там окажусь и притом в самом ближайшем будущем, после той психологической обработки, которой подверг меня «преподобный» Игнат, более сомнений у меня нет. Следуя его же совету, я избавилась от всего, что может хоть как-то изобличить меня как попаданку (Ну и словечко, Господи прости!). Сняла с себя всё, включая нижнее бельё, и отдала Игнату Степановичу. После моего перехода это наденут на безымянный труп, который вместо меня сгорит в «Мерседесе» рядом с таким же ряженым под Михаила. Как подумаю, что мои любимые трусики наденут чёрт знает на чью попу… Брр! Даже представлять не хочется. Теперь я ношу то, что носили женщины в начале прошлого века. Всё это принёс Игнат Степанович. Говорит, что сейчас это вновь входит в моду. Ну не знаю. Одно радует – сплошной шёлк. А поверх длинное серого цвета платье с глухим воротом. Я теперь даже от макияжа отказалась. Так, на всякий случай. Здесь мне красоваться не перед кем, а ТАМ что-нибудь придумаем. На улицу я теперь выхожу редко. Исключительно ради выгулять Герцога. Братьев-сектантов, которые таскают мне еду, псина переносит с трудом, а о том, чтобы даться им руки и речи не идёт. Телевизор почти не смотрю. Как-то стало неинтересно. Зато много читаю, в комнате, где зеркало. Я теперь и живу в этой комнате, чтобы не пропустить момента, когда Мишка, наконец, соизволит за мной явиться. В те минуты, когда меня здесь нет, в комнате дежурит один из людей Игната Степановича. Они теперь установили надо мной круглосуточную опеку.
Календарь худеет на глазах, год на исходе, да и Мишкин отпуск давно истёк. Телеграмма, которую я дала от его имени на службу с просьбой о продлении отпуска по семейным обстоятельствам, большого выигрыша во времени не даст. Его скоро станут искать всерьёз. Вчера уже кто-то звонил в дверь – я не подошла. Телефоны, наверное, уже давно оборвали наши родственники. Думаю, что так, хотя проверить не могу: городской я отключила, а сотовый выкинула. Мне нечего ответить. Представляю, что о нас все подумают, когда мы «погибнем» в автокатастрофе. Впрочем, тут я уже ничего исправить не могу. Думаю только об одном: лишь бы Мишка пришёл раньше, чем спецназ начнёт штурм квартиры.