Если бы герцог де Арлуньяк был в это время в замке, никакого обсуждения, наверное, не получилось. Помолвка точно была бы расторгнута. Но он пребывал с миссией в Пиктании, где застрял явно надолго. Каникулы Орлетты вполне могли закончиться и до его возвращения. Так что с принятием окончательного решения спешить было необязательно. А вот числиться официальной невестой самого завидного жениха королевства было лестно, даже если ты за него замуж не собираешься. По крайней мере, в обозримом будущем. К тому же факт сватовства герцога можно было использовать в качестве средства давления на одного кэра, который что-то недостаточно ценит свалившееся на него в ее лице счастье. Конечно, с ревностью перегибать не стоит, но аргумент типа «дорогой, спаси, меня насильно замуж выдать собираются!» вполне может подействовать.
Однако этим планам неожиданно помешал король Леруа IV. Во-первых, он, как оказалось, уже некоторое время назад издал указ, запрещающий любые частные контакты с Дэнляндией. Так что связаться с Николасом по хрустальному шару из замка было невозможно. В общем, она тут страдает, а этот дракон шляется где-то по своим делам и о ней не беспокоится! Мог бы и прилететь за ней сюда, для него это совсем не трудно.
Во-вторых, во все провинции для обсуждения в дворянских собраниях и городских советах были разосланы указы, в которых резко осуждалось стремление Отто Остфальского подмять под себя всю Дэнляндию. И для активно помогавшего ему кэра-дракона в этом документе тоже нашлось несколько нелестных эпитетов. Да и вообще, по всей стране пошла волна антидэнской пропаганды. Можно было предположить, что и в Дэнляндии отношение к Галлодии не улучшилось. Так что брачный союз между представителями этих двух государств мог принести им не только радость, но и кучу проблем. Если этот союз состоится, конечно, ведь Николас ей предложения так и не сделал, в отличие от Арлуньяка…
И в-третьих, король Леруа лично всячески приветствовал свадьбу Орлетты и Астона.
Король был немолод. Точнее, он не хотел выглядеть молодым, что вполне мог бы сделать с помощью магии, а выбрал для себя облик пятидесятилетнего седого мужчины с залысинами на висках и аккуратной бородкой. Он много улыбался, по-доброму сияя ласковыми глазами в обрамлении лучиков морщин и кустистых бровей, был неизменно весел и энергичен и являл собой редкий тип вождя-сангвиника,[9] который не пугает подчиненных вспышками гнева, недомолвками и многозначительными взглядами (это прерогатива холериков), а весело увлекает их за собой. Куда увлекает — уже другое дело…