* * *
После короткого доклада в Департаменте сил куда-либо ехать, кроме как домой, не осталось. Клара с детьми отправились на Пасху в Кенигсберг, поэтому Франк был доставлен к Путиловскому. Впрочем, он такой судьбе и не противился — еще ночью, до взрыва, имелось приглашение, которое просто было отложено. И теперь настало время его принять.
Все пропыленные взрывом одеяния поступили в распоряжение Лейды Карловны. Макс тщательно обнюхал скинутое, извлек из этого массу полезной информации, но никому об этом даже и не мяукнул. Он наверняка понял, что хозяин попал в ту же неприятную ситуацию, в которой оказался сам Макс двумя годами ранее, — запахи беды были одни и те же.
Утомленные взрывом, его последствиями и горячей ванной с релаксирующими солями, оба проспали до глубокого вечера. А когда проснулись, в столовой под серебряным колпаком (с маленькой спиртовкой снизу) их ждал горячий ужин. Так в халатах и сели. Большому Франку все халаты хозяина были малы, поэтому он все время запахивал полы, а потом перестал, делая это только при появлении Лейды Карловны.
— Завтра утром на кафедре буду героем,— блаженствовал Франк, обильно поливая куски розового кроличьего мяса соусом бешамель. — Передай, пожалуйста, бутылку. — И он запил все это чревоугодие розовым же вином, предварительно ознакомившись с этикеткой: — «Клоде Вужо»... Пьеро, растешь не по дням!
Путиловский выпил тоже и промокнул губы льняной салфеткой.
— Я тебя прошу: никоим образом эта информация не должна стать достоянием вашей университетской общественности. Тебя там не было, ты спал дома после хорошей пьянки, ничего не помнишь и ничего не знаешь.
— Послушай, Пьеро, — обиженно начал было Франк, но его грубо прервали в самом начале речи:
— Саша, помолчи! Это уже не игрушки! Я не советую, как организовать твои кафедральные дела, но и ты не мешай мне делать свою работу. Я всегда готов искать твоего совета. Но не в деле политического сыска. Тут должна быть служебная тайна.
— Надеюсь, ты не предполагаешь, что за твоей спиной я рассказываю все секреты?
Франк обиженно надул губы, шмыгнул носом и в знак обиды налил себе полный бокал, не предлагая хозяину. Путиловский раскусил нехитрую уловку Франка.
— Передай-ка бутылку. Нет, не предполагаю. Просто начинается тонкая игра, где каждая малейшая информация может стоить жизни любому участнику этой игры.
— И мне? — простодушно спросил Франк.
— И тебе в том числе. Ты ночью был на волосок от гибели. Ну представь себе, что бы я сказал Кларе? Что ее муж погиб при исполнении служебных философских обязанностей? И дальше что?