Тесная каюта, которую он делил на двоих с корабельным ревизором, мичманом Черниловским-Соколом, была удобна уже тем, что все необходимое находилось на расстоянии вытянутой руки.
Он протер тело губкой, пропитанной одеколоном с терпким травяным запахом — купил несколько флаконов во французской лавке в центре Чемульпо, — и надел приготовленное вестовым чистое белье. От рубашки пахнуло свежим морским воздухом, и от этого быстрее захотелось наружу, на верхнюю палубу, к своему дальномерному посту.
Мичман граф Нирод взглянул на часы — до сбора офицеров, назначенного командиром, оставалось четверть часа. Можно дописать письмо невесте. Он надел верхнее платье, морские полусапоги и бросил взгляд в иллюминатор. Дождя нет и не предвидится, время циклонов еще не наступило, но и солнце не проступает сквозь ровно затянувшие небо облака. «Это хорошо! Очень даже хорошо! — подумал мичман. — Не будет бликов на воде, дистанцию можно будет выдавать с предельной точностью».
Сегодня он сам сядет за дальномер. Слишком все серьезно. Неужели японцы будут стрелять? Это не по-джентльменски. Как хорошо было бы воевать с англичанами, на худой конец с французами! День воюешь, а вечерами миришься с недавними противниками в местном казино. И так все лето. А осенью у него отпуск в столицу...
Нирод с нежностью взглянул на тонкое обручальное кольцо, опоясавшее безымянный палец правой руки, — предмет товарищеского подтрунивания всей кают-компании. Соня ждет его приезда, все решено и расписано... К лету эта дурацкая война закончится, если вообще начнется! Ну кто может серьезно думать о том, что маленькие желтые япошки продержатся против российской громады, против чудо-богатырей хотя бы несколько недель? Англичане ставят на русских шесть, а то и все восемь против одного.
Они будут венчаться в Казанском соборе, а после поедут в свадебное путешествие. В Париж? Нет, уже скучно. В Лондон! Там он оденется с ног до головы и сможет заказать себе самые модные морские атрибуты.
Обязательно нужны пара биноклей с новейшей цейсовской оптикой, гуттаперчевый плащ-накидка, непромокаемые сапоги и хороший запас марсалы, напитка адмирала Нельсона. Вот все обрадуются, когда он вернется в кают-компанию не простым новобрачным, а с двумя ящиками темно-янтарного зелья морских богов!
«Допишу вечером!» Мичман надел фуражку, выверил ее положение относительно линии щегольских усов и, ловко перебирая полу сапогами по ступенькам почти отвесного трапа, поспешил на свою дальномерную станцию номер один, расположенную на топе фок-мачты.
