— О чем?
— Я поначалу толком не разобрала. Саша что-то невнятное бубнил — дикция у него еще та. А вот Карасевич, тот кричал от души. Он вообще очень шумный.
— И что же он кричал? — докапывался Самоваров.
— Что-то самое обычное. Что он не отпустит Сашу из сериала, что деньги будут, что рекламодателей снова много, и всем в группе, возможно, вот-вот повысят ставки. Я сразу поняла, что Сашка прибавки попросил, иначе грозился уйти. Пугал: ведь у него контракт… В общем, Карасевич кричал: «Не отпущу и молчать про твои фокусы не буду».
— Это все?
— Все! Я ведь не собиралась подслушивать. Я сразу поднялась к ним по лесенке и постучала в дверь. Они замолчали и пошли есть окрошку. Видите, как все просто. Сущие пустяки!
Самоваров задумался.
— А вы после не спрашивали у Рябова, в чем было дело? — спросил он.
— Спрашивала. Он действительно потребовал увеличить свой гонорар. Ведь сериал раскрутился, прибыли дает, стало быть, и платить теперь надо по-другому. А я и сама сразу догадалась, из-за чего был сыр-бор. Ерунда и пустяки!
— Но почему тогда столько было крику?
— Кричал в основном Карасевич, — напомнила Саша. — Но он вообще скандальный, притом режиссер. А это такая профессия — режиссеры любят поорать.
— Федор Витальевич очень импульсивен, — вставила Нелли Ивановна, которая слишком долго молчала и томилась оттого, что осталась на обочине разговора. — Он всегда фонтанирует. Как правило, талантливые люди странноваты. Я много раз убеждалась в этом.
— Однако Рябов тоже говорил возбужденно, я правильно понял? — заметил Самоваров.
Саша неохотно согласилась:
— Да… Он почему-то тоже раскочегарился. Потом сказал мне, что деньги дозарезу нужны, а Федя уперся.
— Рябов что, так нуждался?
— Не особенно. Просто сейчас у него полоса такая. Во-первых, в машине что-то серьезное сломалось, надо менять. Во-вторых, у Сашки техника речи слабая. Он собрался частным образом с педагогом позаниматься, а это недешево. Хороший педагог у нас в Нетске всего один. И в-третьих, Сашке очень хотелось съездить на соревнования в Калининград. Ведь до сих пор еще иногда выступает. Вот он взял и попросил прибавки, а Карасевич практически послал его. Правда, потом вроде согласился…
— После чего Рябов окончательно утратил технику речи? И на съемках не мог упомнить простейших реплик? — вдруг вспомнил чьи-то рассказы Самоваров.
Саша возмутилась:
— Почему же после этого? Трудности у него раньше начались. Кажется, он тогда в мебельном салоне снимался. Это было за день или за два до вечеринки. Точно! Мне Тошка рассказывал: такой получился тягомотный диалог возле каких-то диванов, что еле-еле досняли. Саша с трудом языком ворочал. Наверное, тогда он и решил заняться техникой речи. Видите, все просто!