Он высказал свои соображения по поводу законнорожденности провинившегося, не забыв усомниться в добродетели его матери и достоинствах его отца. Закончив, Фриволо втиснулся наконец в карету, взобрался на сиденье напротив доньи Алькиры и уселся там, злобно ухмыляясь и болтая своими короткими толстыми ножками.
Стоя на запятках кареты, уже тронувшейся с места, несчастный лакей, подвергшийся такому оскорблению, пробормотал:
— Эта маленькая свинья! Я свернул бы ему шею, если бы не боялся, что его призрак станет преследовать меня!
— Тебе следовало бы быть поосторожнее. Она души в нем не чает, — ответил второй лакей.
— И не только в нем! — заявил первый и подмигнул.
В это время карета накренилась, попав колесами в выбоину, и им пришлось на время умолкнуть, сосредоточившись на том, чтобы не свалиться. Когда они снова выехали на ровное место, второй лакей поинтересовался:
— Что ты хотел этим сказать?
Первый лакей не замедлил удовлетворить его любопытство.
Когда донья Алькира в сопровождении Фриволо вошла в особняк дона Карлоса, было уже около часу ночи, но веселье было еще в самом разгаре, и никому не пришло бы в голову уехать раньше чем наступит рассвет.
Едва мажордом громко объявил о ее прибытии, дон Карлос вскочил из-за стола, где играл в карты, и поспешил к ней навстречу.
Это был худой, малопривлекательный мужчина с длинным носом и слишком близко посаженными глазами. Он держался грубо и заносчиво с теми, кого считал ниже себя, и подчеркнуто заискивающе и любезно с теми, кто находился выше его на общественной лестнице.
Он поднес ее пальчики к своим губам, и донья Алькира с отвращением отметила, что его рука была влажной и горячей.
— Наконец-то взошла луна и озарила своим светом мое сердце! — объявил он.
— Мне жаль, что я опоздала, сеньор, — церемонно ответила донья Алькира — К сожалению, я была очень занята.
— Но вы все же приехали — и это главное, — начал было дон Карлос, но его перебил пронзительный голос Фриволо:
— Она была занята тем, что готовилась к приезду этого англичанина, — с насмешкой объявил карлик. — Того самого, который специально пересек море, чтобы жениться на ней!
Гости, с интересом наблюдавшие за встречей дона Карлоса и доньи Алькиры, громко рассмеялись при этих словах, заметив, как лицо хозяина покрылось краской негодования.
— От Фриволо ничего невозможно скрыть, — сказала донья Алькира тем тоном, которым обычно говорят о любимых, но капризных детях.
— Так когда же прибывает этот англичанин? — спросил кто-то из гостей.
— До меня доходили слухи о его предстоящем приезде, но до сих пор я не верил в них, — ответил другой.