"Да что за хрень?..".
Прикрыв заслезившиеся глаза, травник постарался успокоиться. И вспомнить - ну хоть что-то. Если его последний пациент прочитал записку, то нашел и завещание. Если нашел завещание, значит?..
"Ну, хотя бы в нем я не ошибся, и в чистом поле меня не бросили - и то радость. Вот только с какого это перепугу врачи посчитали, что я умер? Нет, надо это дело заканчивать!".
Привычное усилие, и в солнечном сплетении тут же образовался еле заметный комок жизненных сил. Запульсировал, с неохотой подрос... И пропал, сметенный настоящим калейдоскопом странных картин и образов. Серая хмарь, отчаяние, почти эйфория от успеха, вспышка сильного страха... Чужого страха? Своего? Все так переплетено, что уже и не понять, где его чувства, а где чужие. Проходящие прямо сквозь него потоки чего-то такого, чему нет, и не может быть названия в привычном языке, ощущение немыслимой скорости и полного покоя одновременно, вспышки белого и черного света... А в конце - чудовищно сильный удар-столкновение с кем-то или чем-то, рассыпавший его сознание карточным домиком. Еще удар, на сей раз слабее, затем падение в бешеный водоворот из обжигающего одновременно холодом и жаром пламени, в котором все рассыпавшееся собралось и сплавилось - а затем темнота, полная и беспросветная...
"С отварчиком переборщил, однозначно. Хм, так может у меня обычная галлюцинация?".
Наконец откликнулось и ожило средоточие его сил, непривычно зыбкое и слабое, подросло, и... Бессильно угасло. Что ж, и такое с ним бывало - особенно поначалу, когда он только обнаружил у себя столь странные, но удивительно полезные (и безумно интересные) способности. Снова небольшая концентрация вместе с ощутимым усилием, и в солнечном сплетении появилась теплый огонек силы. Неспешно, даже осторожно подрос - и опять угас, волной слабой боли прокатившись по организму. Еще попытка. Еще одна. Еще.
"Похоже, все, доигрался. Тело как колода, оглох, почти ослеп, да еще и сосредоточие не отзывается...".
Горло сдавил едкий комок горечи, зрение еще больше расплылось, а потом поживший, и многое повидавший мужчина обнаружил, что плачет. Набухли вены на лбу, раскрылся рот в беззвучном крике, по груди пробежала невидимая дрожь почти что агонии - и словно в ответ, откликнулась и слабо-слабо запульсировала почти неощутимая искра. Его последняя надежда, последнее средство, последний шанс!.. Холодели ноги и руки, синели губы и бледнело лицо, замедляло свой и так редкий стук ослабевшее сердце - и все больше и больше наливался живительным огнем маленький колючий клубок в центре живота. Тихий вздох, долгий выдох, длинное мгновение полной тишины - и ожившее средоточие пустило по телу первую волну. За ней следующую, чуть слабее, еще одну, и напоследок, совершенно неожиданно - горячим лучом прострелило сквозь сердце в правую руку.