На землю киборг отпустил ее, только когда они вышли на соседнюю улицу. Как пояснил, чтобы не привлекать внимания, хотя наверняка мог нести и дальше. Незаметно, чтобы Артур испытывал хоть какие-то неудобства, что и неудивительно с ее-то птичьим весом. Однако, к удивлению девушки, вместо того чтобы возвращаться в гостиницу, он направился к лавке, в которой они прибарахлились накануне. Сказал, мол, все равно шмотки новым попутчицам покупать, и скривился при этом так, что девушке стало ясно: будь его воля, он бы обеих моментально отправил в далекую пешую прогулку. В чем одеты – в том и отправил бы, да еще сопроводив хорошим пенделем под седалище.
А еще Джоанна заподозрила, что Артур просто не хочет возвращаться в гостиницу. В ответ на прямой вопрос киборг лишь кивнул и сказал, что «ему там стало неуютно», после чего словно закрылся наглухо и перестал отвечать на вопросы. Джоанна тоже не стала его дергать, тем более что все же чувствовала за собой вину – как-никак, именно она уговорила Артура вытащить Карину, хотя вообще-то теперь уже жалела. Поддалась минутному порыву, и вот приходится расплачиваться.
В лавке они быстро приобрели все необходимое. По размерам, благо записи у Джоанны никто не реквизировал, но отнюдь не самого высокого качества. Как сказал Артур, нечего баловать непонятно кого и непонятно зачем. Платил, кстати, он, так как получил у покойного (он это не скрывал) дона Кастелли небольшую компенсацию за моральный ущерб. И опять Джоанна не поняла отдельных слов, но смысл был ясен – ограбил он их. Неплохо так ограбил, судя по величине кошелька, напоминающего, скорее, приличных размеров кожаную сумку. Ну а раз он платил – значит, он и выбирал, поэтому девушке оставалось с ним лишь молчаливо согласиться.
А после того как сумка с одеждой перекочевала в руки киборга, он опять пошел не в гостиницу, а завернул в какой-то трактир. Стресс чтобы снять. Мол, ему-то все равно, а ей нужно. Значение этого слова Джоанна уже знала, поняла, что предстоит банальная пьянка, и почти не ошиблась. Почти – это насчет банальной, потому что она пила, не чувствуя вкуса и не пьянея. Зато, если верить киборгу, пережигала избыток адреналина, а значит, утром будет как огурчик.
Уже вечером, когда она, уткнувшись в теплое плечо Артура, начинала засыпать, киборг мрачно сказал:
– Нам придется немного ускорить движение.
– Почему? – спросила она рефлекторно. Честно говоря, не так уж это ее беспокоило, но в полусонном состоянии язык работал быстрее мозгов.
– Потому что те, кто взял замок, могут попытаться войти в подземелье, – сухо, будто раздраженный ее непонятливостью, отозвался киборг. – Разумеется, я поставил защиту, но люди – существа изобретательные, могут и придумать что-то, что мне в голову не придет. Надо заканчивать с этой игрой до того, как они натворят дел.