— Капитан, почему нарушаете порядок? — веско спросил Петренко.
— А ворье на вокзале — это, по-вашему, порядок? — вопросом на вопрос ответил Ставр.
— Какое ворье? В чем дело?
— У меня украли деньги, билет. Я боевой офицер. Вы обязаны принять меры.
— Документы у вас тоже украли?
Ставр достал из нагрудного кармана документы и положил на стол коменданту.
— Так вы же уволены из вооруженных сил, — сказал Петренко, посмотрев его документы. — По какому праву носите военную форму и погоны?
— Я же сказал, я — боевой офицер! Комиссован по ранению. Я чести офицера не ронял, чтоб с меня погоны сдирать. — В словах и интонациях капитана звучала жгучая, неутихающая обида.
Петренко с пониманием взглянул на капитана и кивнул на стул:
— Садитесь.
Ставр поставил на пол чемодан и сел.
— Куда направляетесь? — уже не таким казенным тоном спросил комендант.
— В Вологду к боевому другу— Ставр тоже смягчил интонации, сделал их более доверительными.
Десантник, показавшийся вначале настоящим психопатом, оказался человеком вполне вменяемым. Он толково, без лишних эмоций объяснил Петренко, каким образом у него украли бумажник, понимая, что ворье и прочая бытовая уголовщина не входит в сферу ответственности военного коменданта. Но, оказавшись в затруднительном положении, он пошел не к презираемым ментам, а как военный человек обратился к военному же. Все это было очень понятно Петренко, поэтому он проникся к капитану сочувствием.
— На поезд до Вологды я могу тебя посадить. Да только, думаю, тебе придется задержаться на пару дней доя выяснения обстоятельств кражи. Может, воров поймают, потребуется опознать.
— А ночевать на вокзале с мешочниками?
— Это ни к чему. Поселю тебя в нашу гостиницу в служебный номер.
Петренко был человек недоверчивый и осторожный, но он истосковался по собеседнику или собутыльнику, с которым можно говорить на одном языке о вещах обоюдно интересных. В капитане он почувствовал родственную душу, а кроме того, тот был случайным персонажем, залетным гостем, который завтра отбудет в свою Вологду и забудет о пьяных разговорах.
— Хорошо, я задержусь, — сурово, как человек, понимающий свой долг, сказал Ставр. — Но только потому, что вы просите. Вы похожи на моего комбата. В том бою, в котором он погиб, и я свою пулю поймал. Комбату Героя дали посмертно. А мне — хрен. Штабная крыса резолюцию наложила: «Отказать за недостаточностью подвигов».
Петренко понимающе кивнул и достал из сейфа бутылку водки.
— Давай помянем твоего комбата, капитан.
…Витек не случайно обратил внимание на руки Шуракена. Наблюдательность и хитрость были его природными качествами. Этим он мог не только блеснуть при случае перед приглянувшейся дамочкой, но и немного заработать на них. Витек был осведомителем Петренко.