— Советую скинуться на бутылку хорошего коньяка для Подшибякина. Он спас ваши задницы. Правда, и лечить вас времени уже нет. Вы отбываете в командировку.
— Афганистан? — спросил Шуракен.
— Африка. Президент республики Сантильяна обратился к нашему правительству с просьбой предоставить инструкторов и военных специалистов… — Командор открыл папку, лежавшую на столе, и показал Ставру и Шуракену дипломатический документ, украшенный замысловатой гербовой печатью, — «…для подготовки молодых сантильянцев к защите завоеваний революции на основе чувства патриотизма». Вот этим вам и придется заняться.
Ставр и Шуракен с недоумением переглянулись.
— По-моему, тут нужны комиссары, — уточнил Ставр.
— Старший военный советник полковник Ширяев изложил суть дела более конкретно. Под его руководством вам предстоит заниматься подготовкой универсального подразделения по борьбе с терроризмом. Согласно рапорту Ширяева, — Командор стал зачитывать какой-то документ, — «…захват заложников и сжигание посредством огнеметов жилищ вместе с их обитателями — обычная тактика недовольных правительством групп, возглавляемых бывшими военными и уволенными чиновниками».
— Ни хрена себе у них там чиновники! — заметил Шуракен.
— Даю три дня на устройство личных дел. Затем явитесь в стационар санчасти, вам сделают все поЬ ложенные прививки. Пока будете там валяться, ознакомитесь с фактурой по сепаратистским группировкам в Сантильяне. Их натаскивают инструктора из ЦРУ. Есть такое понятие — война для профессионалов. Это будет ваша первая война.
— На какой срок мы туда отправляемся? — спросил Шуракен.
— На три года.
Ответ ошеломил Гайдамака. Все, что он с надеждой планировал, чего желал от будущего, летело в тартарары. Женя, его любовь к ней, их возможный брак сейчас превращались в фантом, все отдалялось на три года, а то и дольше — кто знает, дождется ли его Женя? Шуракен растерянно смотрел на Командора.
Ставр же удовлетворенно кивнул. Открывалась новая глава в сюжете его жизни.
…— Три года? Целых три года… — так же, как и Саша, Женя была потрясена этой новостью, когда друзья приехали к ней в общежитие проститься.
— Ты же сказала Сане, что хочешь подумать, — видишь, как все сложилось. Теперь у тебя есть время хорошо подумать и решить, — слегка съязвил Егор.
Женя, избегавшая прямо смотреть на него, теперь резко повернулась к возлюбленному:
— Если бы вы не уезжали, я бы ни за что не простила. Я бы даже разговаривать с тобой не стала.
— Женя, я не хочу, чтобы мы расставались вот так. В конце концов, что я такого сделал? Я всего лишь встретился со старыми друзьями.