Обдумывая свои дела, Советник машинально листал журнал. Он увидел, что со стороны военной зоны аэродрома по рулежной дорожке несется «уазик», принадлежащий русским механикам, обслуживающим боевые вертолеты. «Уазик» остановился недалеко от «мерседеса», из него вылез высокий парень в оливковом тропическом камуфляже и светоотражающих очках. Это был Сашка Гайдамак, значившийся в оперативных документах под псевдонимом Шуракен.
Высадив его, «уазик» лихо развернулся и умчался обратно — туда, где в мареве нестерпимого зноя маячили зыбкие, как миражи, акулообразные силуэты вертолетов Ми-24.
Шуракен направился к «мерседесу». Он был, как матерый кабан, мощный и в то же время ловкий: девяносто килограммов мускулов, сухожилий и нервов. Нормой, так сказать, показательной кондицией для Шуракена были сто килограммов, но изнуряющая жара и предельные физические нагрузки подсушили его.
Шуракен мимоходом взглянул на тюки с гуманитарной помощью. Жратва и все более или менее полезное уже через пару часов будет продаваться мелкими торговцами на главном рынке. Под рифлеными подошвами ботинок Шуракена смялось несколько гильз. Это было нормально для данной местности. Гильзы и нестреляные патроны, на которых попадалась маркировка чуть ли не десятилетней давности, сплошняком устилали красную сухую землю вдоль взлетных полос.
Советник убрал с сиденья «узи» и щелкнул блокиратором дверных замков. Шуракен открыл дверцу и влез в машину. Тонированные стекла смягчали нестерпимый блеск солнца. Шуракен снял светоотражающие очки. У него были спокойные и серьезные серые глаза.
— У меня срочное поручение для вас, — сказал Советник. — Сейчас прибудет представитель одной дружественной страны. Ему надо встретиться с генералом Агильерой. Это неофициальный визит, и у него нет своей охраны, поэтому вам с Осоргиным придется доставить его на виллу генерала.
— Егора нет в городе.
— Так. Это интересно. Где он?
— В лагере Вигоро.
— Почему вы не доложили мне об этом? Вы обязаны ставить меня в известность о своих передвижениях.
— Мы дали вам план учебных занятий на этот месяц. Там запланированы полевые занятия в лагере Вигоро. И я думаю, хорошо, что Егору подвернулась возможность уехать туда. Это решило одну неприятную проблему, — сказал Шуракен.
Советник понял, что имеет в виду его подчиненный, и решил не оставлять без внимания явное намерение спецов самостоятельно решать некоторые непростые проблемы.
— Здесь нет проблем, которые я не мог бы решить и которые можно было бы решить без меня, — резко сказал Советник. — Что же касается расстрела Герхарда, из-за которого вы так переживаете, то я поступил так, как считал нужным. Ни у вас, ни у Осор-гина нет права обсуждать мои решения. Женевская конвенция не защищает наемников.