Спецы автоматически зафиксировали все эти детали, по которым не составляло труда определить, кто такой Аль-Хаадат и за каким чертом его принесло к генералу Агильере.
— Следуйте нашим инструкциям, господин Аль-Хаадат, и ничего плохого с вами не случится, — на беглом английском сказал Шуракен.
— Когда мы будем двигаться через город, можете или молиться, или лечь на пол, — продолжил Ставр, открывая дверь пассажирского отсека «тойоты».
— Я сделаю и то и другое.
Пригнувшись, Аль-Хаадат влез в «тойоту». Окон в пассажирском отсеке не было. Свет проникал через тонированные стекла водительской кабины и открытый люк в крыше.
— Одну минуту, ребята, — по-русски сказал Советник. — Принимай во внимание, что ваш основной инстинкт — стрельба навскидку, я запоминаю, что вы не имеете права открывать огонь на поражение до тех пор, пока не убедитесь, что вас действительно атакуют. Мы не воюем в этой стране. Я здесь — старший военный советник, вы — военспецы, и не более.
— Да мы вообще тут туристы по безвалютному обмену, — заметил Шуракен.
Ставр смотрел сквозь Советника и молчал. Обычно у него не было никаких проблем с выражением собственного мнения, и в данном случае его молчание означало, что он разговаривать не хочет.
— Я обязан напомнить, что ваши подписи стоят под директивой о действиях в городе в условиях ограниченных правил открытия огня. Но вы, конечно, имеете право самостоятельно принять решение: стрелять или не стрелять.
— Это точно, — сказал Шуракен. — Советоваться там будет не с кем.
— Только помните, что вам придется отчитаться за каждый выстрел.
На плац перед офисом выкатил расхлябанный армейский «форд» с оравой национальных гвардейцев в мятой и грязной форме, обвешанных оружием и с золотыми кокардами на темно-зеленых беретах.
— Е-мое! Это еще что такое? — опешил Шуракен, когда «форд» встал вплотную за задним бампером «тойоты».
— Ваше прикрытие.
За линзами темных очков в глазах Ставра сверкнула молния бешенства. Но он молча обошел «тойоту» и залез в кабину.
— На черта нам такое прикрытие? — по-русски, чтобы не понял «клиент» в пассажирском отсеке, сказал он, когда Шуракен уселся за руль. — Одни мы еще, может быть, проскочили бы влег-кую. Засвидетельствовали бы нам почтение десятком выстрелов — и все дела. А с золотыми бляхами на хвосте мы огребем по полной программе. Все бандиты будут палить в нас из всего, что стреляет.
Шуракен вдавил клавишу миниатюрного монитора на приборной панели. На экране появилось изображение газующего за ними «форда» и закрывающихся внушительных ворот резиденции.