— Садитесь! — голосил он. — Никогда… никогда еще…
Разговор внизу явно застопорился.
— Простите, пожалуйста, — прошептал Гарри, — я не хотел вас обидеть.
— Какая обида! — задохнулся эльф. — Никогда еще ни один волшебник не разговаривал с Добби как с равным, не приглашал сесть…
— Да тише вы, — взмолился Гарри и подтолкнул эльфа к кровати, стараясь сохранить самое доброе выражение лица.
Эльф взобрался на кровать, сел поудобнее — он походил сейчас на большую растрепанную куклу — и начал нервно икать. Наконец он справился и со слезами, и с икотой и устремил на Гарри восхищенный взгляд огромных, блестевших, как изумруды, глаз.
— Вам, должно быть, редко встречались хорошо воспитанные волшебники. — Гарри пытался утешить эльфа.
Добби кивнул. И вдруг, прыгнув на подоконник, стал яростно биться головой об оконную раму.
— Гадкий Добби! — кричал он при этом. — Мерзкий, гадкий Добби!
— Пожалуйста, не надо, — полушепотом попросил Гарри. — Что вы делаете?
Вскочив со стула, он опять водрузил эльфа на постель. Но тут, как назло, проснулась Букля, как-то особенно громко крикнула и бешено забила крыльями о решетку клетки.
— Добби обязан наказать себя, сэр, — произнес домовик, у которого глаза от ударов стали немного косить. — Добби сказал плохое о своей семье, сэр…
— О своей семье?
— О своих хозяевах, сэр… Добби — домовый эльф, его участь до конца дней жить в одном доме, служить одной семье…
— А они знают, что вы сейчас здесь? — полюбопытствовал Гарри.
— Нет, сэр. Конечно нет! — воскликнул эльф, и его всего передернуло. — Добби придется сурово наказать себя за это. Очень сурово, сэр. Прищемить уши печной дверцей. Если они когда-нибудь об этом узнают…
— А разве они не заметят, что вы подвергаете себя наказанию?
— Добби сомневается в этом, сэр. Добби все время себя наказывает. Хозяева велят. Напоминают, что лишнее наказание не повредит…
— Почему же вы не бросите их? Не убежите?
— Эльф-домовик может стать свободным, только если хозяин даст ему вольную. А эта семья никогда не даст вольной… Добби будет служить ей, пока не умрет.
— А я думал, хуже моей участи нет. И всего-то пожить здесь еще месяц! — нахмурился Гарри. — Да маглы — ангелы по сравнению с вашей семьей. А не может ли кто-нибудь помочь вам? Хотя бы я?
Сказав это, Гарри тут же раскаялся: из груди Добби вырвался вопль благодарности.
— Пожалуйста, — зашептал Гарри в отчаянии. — Пожалуйста, тише. Если Дурсли что-нибудь услышат, если узнают, что у них в доме эльф…
— Гарри Поттер сказал, не может ли он помочь Добби… Добби много слышал о вашем величии, но о вашей доброте Добби не ведал.