Меньше всего она хотела беседовать на эту тему — это действительно было ей нисколько не интересно, — но ее внезапно охватило порочное любопытство: как эти две бесцветные, робкие жертвы чувственных экспериментов молодого Сильвертона собираются одолеть мрачную неизбежность, притаившуюся и у ее собственного порога.
— Я не знаю. Постараюсь что-нибудь для них найти. Мисс Джейн очень мило читает вслух, но так трудно найти того, кто хотел бы, чтобы ему читали. А мисс Энни чуточку рисует.
— О, знаю-знаю — яблоневый цвет на папиросной бумаге, — я и сама давным-давно развлекалась этим! — воскликнула Лили, вскочив так стремительно, что чуть не опрокинула хрупкий чайный столик мисс Фариш. Лили наклонилась, чтобы подхватить чашки, а потом опять погрузилась в кресло. — Я и забыла, тут недостаточно места для того, чтобы метаться, в маленькой квартире надо вести себя очень хорошо! О Герти, а мне не судьба быть хорошей, — вздохнула она ни с того ни с сего.
Герти тревожно взглянула в ее бледное лицо, на котором глаза светились каким-то особенным бессонным блеском.
— Ты выглядишь ужасно усталой, Лили. Вот твой чай, и дай-ка я подложу тебе эту подушку.
Мисс Барт приняла чашку, но подушку отстранила нетерпеливым жестом:
— Не давай мне подушек! А не то я усну.
— Ну и поспи, в чем же дело? Я буду вести себя тихо, как мышка, — ласково сказала Герти.
— Нет-нет, не молчи — лучше поговори со мной, не давай мне уснуть! Я ночью не сплю, так после обеда меня ужасно клонит в сон.
— Ты не спишь ночью? И это уже давно?
— Я не знаю. Не могу вспомнить. — Лили встала и поставила пустую чашку на поднос. — Налей мне, пожалуйста, еще, да покрепче. Если я сейчас не продержусь, то ночью мне будут сниться кошмары, самые настоящие!
— Но они будут еще хуже, если ты выпьешь слишком много чаю.
— Нет-нет, наливай, и прошу тебя, без проповедей, — возразила Лили надменно.
Голос ее зазвучал угрожающе резко, и Герти заметила, что рука, принимающая чашку, дрожала.
— Но у тебя такой усталый вид. Уверена, что тебе нездоровится…
Мисс Барт встрепенулась и выпрямилась в кресле, поставив чашку на стол.
— Я выгляжу больной? Это видно по лицу, да? — Лили встала и быстро прошла к маленькому зеркалу, висящему над письменным столом. — Что за ужасное зеркало — все пятнает и обесцвечивает. В нем кто угодно покажется привидением. — Она повернулась и уставилась на Герти горестным взглядом. — Глупышка, зачем ты говоришь мне такие мерзости? Достаточно сказать кому-то, что он выглядит больным, и он тотчас же заболеет! А выглядеть больным означает выглядеть уродливо. — Она схватила Герти за руку и потянула ее к окну. — Но все-таки я хочу знать правду. Взгляни мне прямо в лицо, Герти, и скажи: я страшилище?