Я изумленно посмотрела на него, вспоминая, как в голодном, полусонном состоянии мне грезилось, что он вот-вот увезет меня прочь на быстрых санях. Однако теперь на его лице не было ничего от робкого обожания, которое привиделось мне тогда; сейчас лицо его было жестким и мстительным. Не в силах выдержать его взгляд, я рухнула в кресло и молча уставилась на огонь.
— Да, приезжал, — сказал Стефан. — Меня буквально переполняла надежда. Я никого и ничего не боялся. Чтобы пробраться туда с юга, мне пришлось не раз устраивать настоящий маскарад. В Петроград я приехал под видом извозчика, который привез груз с лесом для комиссариата снабжения. Я сказал красным, что приехал за невестой… Эх, да что там! Какой смысл все это ворошить? Какое это теперь имеет значение!
Он пнул носком сапога каминные щипцы, и они с грохотом упали на пол.
Я вздрогнула и тут же стала просить его:
— Нет, нет, умоляю тебя, продолжай. Я должна знать все!
— Я попал в Петроград в середине февраля девятнадцатого года и в санях по льду добрался до вашей дачи. Заглянул в домик лесника — пусто. Я облазил все поместье, заглянул во все надворные постройки. Затем я обыскал виллу от подвала до чердака. Там все было переломано: кругом разбитые окна, разломанная мебель, снег в залах. На верхней площадке центральной лестницы я увидел привидение — исхудалого исполина с длинной бородой. Он объявил мое имя, и я узнал вашего лакея Федора. Когда я спросил его о тебе, он ответил: «Ее светлость отправилась покататься», и попросил у меня визитную карточку. Я обошел весь дом, выкрикивая твое имя, а Федор неотступно следовал за мной, продолжая просить у меня визитную карточку. Я зашел в твою спальню, откуда я пытался похитить тебя накануне войны: уже тогда я знал, что ты станешь моей, только если я увезу тебя силой. Каким же я был глупцом, что не сделал этого!
— А как же Федор? — Я почувствовала, как у меня вспыхнуло лицо. — Ты увез его с собой?
— Я не смог. Когда я попытался усадить его в сани, он схватил меня за шею, повторяя: «Я ведь попросил у вас визитную карточку». Крепко мне досталось, прежде чем я с ним справился. Бедняга, он, наверное, и сейчас все еще там.
— Я в жизни не прощу Алексею то, что он там его оставил. И себе этого никогда не прощу! — Я снова уткнулась лицом в ладони. Затем, огромным усилием воли взяв себя в руки, я подняла лицо и спросила: — Я до сих пор не понимаю, как все получилось с донесением о твоей гибели. Оно было таким убедительным. Ведь был же расстрел. Были найдены три тела с простреленными головами. Одно из них было необычно крупным, с широкой грудью и со шрамом… Значит, донесение было ложным?