- Как мы связаны?! Что ты сделал, сволочь?! – взглянула на него и ощутила смутное удовлетворение от того, что невозмутимостью тут и не пахло. Нет, он был очень-очень зол! Это чувство почти затапливало, сливалось с моей яростью, подпитывало ее и ширилось, ширилось, ширилось!
- Не знаю! – выкрикнул мужчина, сверкая глазами. – Но ритуал точно двухсторонний!
- Отлииично! – громко расхохоталась, и не думая тормозить. – А теперь расшифруй мне значение занятной фразочки в твоих документах! И почему я Ла-Шавоир?!
- Риале всегда переходят в собственность к риаланам. Мы без вас просто не выживаем! - от таких известий я даже сбросила скорость и изумлено уставилась на кикимора, который продолжал говорить. – Потому я и хотел провести ритуал, который не так связывает стороны, и ведь он уже был протестирован!
- Гад! - диагностировала, снова прибавляя ходу и напряженно размышляя о том, что еще можно спросить. – Почему я?!
- Я не собираюсь отпускать человека, который мне идеально подходит! Ни за что и никогда! Особенно после того, как я это ПОЧУВСТВОВАЛ!
- Что такое Тень Гудвина? – решила разу узнать смысл так интересующего меня статуса.
- Советник, - процедил болотник. – Правая рука, связанный с правителем. Гудвину тоже нужен личный круг. Те, кто не сможет предать, даже если захочет. Вернее, у нас даже мысли такой не возникнет.
Забавно, Феликс оказывается почти в таком же подчиненном положении, что и я.
Впереди показался блеск речной воды, и я неожиданно почувствовала такое опустошение, что уже ничего не хотелось. Ни знать, ни чувствовать, ни даже жить. Устало спросила:
- Ты расскажешь мне все, если я прекращу эту самоубийственную гонку?
- Да, - почти неслышно ответил Феликс, и, прислушавшись к ощущениям, я поняла, что он не врет. Внутри его было такое же опустошение. Или это я?
Как теперь разобрать где я, а где он?
Я остановила машину недалеко от реки и несколько секунд тупо смотрела на побелевшие от напряжения пальцы, судорожно сжимающие руль. И…. мне было никак их не разжать, не встать. Не было сил даже на то, чтобы попытаться сделать усилие. Эта глупая вспышка выпила все, что было возможно.
И краем сознания я ощущала, как уже в совершенно в другом разуме разгоралась ярость, злой азарт и странная решимость.
Раздался сильный, почти оглушительный хлопок пассажирской двери, через несколько секунд открылась водительская дверца, и на мои ладони легли тонкие белые пальцы. Он скользнул к запястьям, нажал на несколько точек, от чего мои руки ослабели, решительно вытащил из автомобиля, обхватил за талию, одной рукой прижимая к себе, а другой властно зарываясь в пушистые волосы, сейчас окутывающие меня легким покрывалом. Я ощущала удовлетворение, как от давно сбывшегося желания, и предвкушение. Его.