— Еще мгновение, — ответила она, — от тебя не осталось бы и пепла.
Я передернул плечами.
— Честно, это впервые. Наверное, давно уже поступаю только умно? Потому неизрасходованной дурости поднакопилось, чтобы потом… р-р-раз! Значит, надо дурить каждый день понемногу, чтобы потом вот так не сорваться.
Она усмехнулась.
— Интересная философия. Это философия, да?
— Конечно, — заверил я. — Чистосортная, выдержанная и настоянная. Как чугунная слеза ребенка.
Она произнесла задумчиво:
— Я так и подумала.
Я осторожно поднялся, слабость во всем теле, но не шатает, шагнул ближе и со всей деликатностью сел рядом. Она не шелохнулась, продолжая все так же смотреть задумчиво вдаль.
— Красиво? — спросил я.
Она чуть кивнула.
— Да. Но когда русло проходило во-о-он там, где те горы, было еще красивее. А здесь на берегу рос лес.
— Сосновый? — спросил я.
— Нет, — ответила она ровным голосом, — в основном березы.
Я кивнул.
— Понятно. Голосемянные. А хвощи и плауны нравились?
Она повернула голову и посмотрела мне в глаза.
— Это те… большие, как деревья, папоротники? Нет, в них было что-то… слишком простое. Большие, но простые.
— Хорошая оценка, — сказал я с одобрением. — И зверьки тогда бегали огромные, как дома, но простые. Сейчас выродились в ящериц, потому что миром правит тот, кто сумел усложниться. Верно?
Она не сводила с меня взгляда.
— Кажется, я понимаю, к чему ты. Мы слишком простые? Как те исполинские жабы и ящерицы?
— Ты не простая, — сказал я, неуклюже уклоняясь от прямого ответа. — Ты же как-то сумела.
Она снова устремила взгляд на медленно перекатывающиеся волны, голос прозвучал глухо и безжизненно:
— Таких очень мало. Творец предостерегал нас от гордыни, но она продолжает все еще расти в каждом из нас.
— Повод есть, — сказал я и невольно содрогнулся. — С такими возможностями… бр-р-р-р… И как тебе в теле человека? Ты была с теми, кому Творец сказал, что раз вы так уверены, то облекитесь плотью, сходите к людям и сами убедитесь?
— Нет, — ответила она, — не была.
— Позже?
— Да, — сказала она. — Я ушла позже. И потому для меня нет дороги к Небесному Престолу. Зато полностью открыт мир ада, как вы его называете.
— А как называете вы?
— Это неважно, — ответила она. — У него много имен. Только я не совсем то, что ты сейчас думаешь, вижу по твоему лицу. Вы, люди, полагаете, что есть только светлые и темные. На самом деле все не так… Но это знают только те, кто изучает старые книги. Например, Азазель был сотворен для блага людей, и даже после того, как увел с собой двести ангелов на гору, что с того дня зовется Хермон, что значит «гора отступников», а оттуда спустился к людям, он не перестал пользоваться вниманием и любовью Творца. Азазель научил людей добывать медную руду и выковывать из нее топоры, обучил, как смешивать с оловом и получать прочную бронзу, из которой люди тут же начали делать оружие, чего Азазель совсем не хотел. Он научил людей прорывать шахты, добывать редкие металлы и драгоценные камни, но и это люди сумели обратить во вред… Хотя Азазель и ослушался Творца, но у него не было злых намерений!