Кладбище Саррьи — один из самых таинственных уголков Барселоны. Если вы будете искать его на картах города, — не найдете. Если спросите местных жителей или таксистов, они точно не будут знать, хотя все о нем слышали. А если кто-то вдруг набредет на него случайно, скорее всего, не найдет дороги во второй раз. Те немногие, кто знает секрет, полагают, что на самом деле это старинное кладбище — всего лишь островок прошлого, который исчезает и появляется по собственному желанию.
Именно туда привела меня Марина в то сентябрьское воскресенье, чтобы открыть мне тайну, почти столь же интересную, как ее хранительница. По ее настоянию мы расположились в северной части огороженной территории, в укромном уголке на возвышенности. Оттуда нам открывался вид на безлюдное кладбище. Мы молча сидели, глядя на могилы и увядшие цветы. Марина ничего не говорила, и с течением времени я начал беспокоиться. Единственная тайна, которая меня тревожила, — это какого черта мы там забыли.
— Как-то тут безжизненно, — начал иронизировать я.
— Терпение — мать знания, — сказала Марина.
— … и безумия, — ответил я. — Нет здесь ничего.
Марина бросила на меня взгляд, значение которого я не понял.
— Ты ошибаешься. Здесь воспоминания сотен людей, их жизни, их чувства, их иллюзии, привязанности, мечты, которым не суждено было сбыться, интриги, ложь, безответная любовь, отравлявшая их жизни… Все это здесь, навеки погребенное.
Я наблюдал за ней с интересом и некоторым смущением, хотя и не очень понимал, о чем она. Что бы это ни было, для нее это имело особое значение.
— Ты не сможешь понять ничего в жизни, пока не поймешь смерть, — добавила она.
И опять я не вполне понял ее слова.
— По правде говоря, я об этом особо не думаю, — сказал я. — В смысле, о смерти. По крайней мере, всерьез.
Марина покачала головой как врач, обнаруживший симптомы неизлечимой болезни.
— Так значит, ты один из тех непросвещенных плебеев… — подытожила она, разжигая во мне интерес.
— Непросвещенных? Вот теперь я сбит с толку. Окончательно.
Марина опустила взгляд, и ее лицо приобрело серьезное выражение, делая ее старше. Она вводила меня в состояние, близкое к гипнозу.
— Судя по всему, ты не слышал легенду, — начала Марина.
— Какую легенду?
— Так я и думала, — изрекла она. — Так вот, рассказывают, что у смерти есть посланники, которые бродят по улицам в поисках невежд с пустыми головами, которые ни о чем не думают.
Дойдя до этого места, она впилась в меня взглядом.
— Когда один из этих несчастных сталкивается с посланником смерти, — продолжала Марина, — посланник заводит его в ловушку, о которой тот даже не подозревает. Это дверь в ад. Эти посланники закрывают лицо, чтобы не было видно, что у них нет глаз, — только две черные дыры с червями. Когда жертве уже не спастись, посланник открывает свое лицо, и невежда понимает весь ужас своей участи…