Но Майкл знал: его босс ожидает, что он даст Страйер полную свободу выбора, независимо от его личных мыслей по этому поводу. Его темные глаза стали серьезными.
– Почему, мисс Страйер. Почему вы не хотите рассмотреть просьбу Избранного Президента Марлоу? Это – беспрецедентная честь. У вас есть лучшее предложение? – Он посмотрел на Вэйна, который дико затряс головой. – Нет.
Писательница приятно улыбнулась, стараясь удержать язык за зубами. "Честь, задница. Это – одно из тех рабочих мест, где они сообщают Вам, что писать, и, затем, вы хлопаете ваше имя на обложке. Нет уж, спасибо… она может найти другую марионетку для пропаганды".
– Я просто не заинтересована. – Ее голос был вежлив, но холоден.
– Предложенная компенсация более чем щедрая, на договорной основе. Мы консультировались с несколькими главными издательствами, и то, что мы предлагаем – много больше того, что получают их историки и биографы.
– Я уверенна в этом, но ответ все еще 'нет', – настаивала Лаура. "Я не отвечаю тебе агрессией, приятель. А вот ты уже перешел эту черту".
Молодой человек попробовал снова:
– Но…
Лаура подняла руки, предупреждая его слова.
– Прежде всего, я не специализируюсь в политике.
– Если я не ошибаюсь – последняя биография, написанная вами, была о жизни кардинала Джеймса О'Роака. Вы хотите мне сказать, что Католическая Церковь – не политическое учреждение? – Его голос стал громче и обрел нотку сарказма.
Лаура почувствовала, что закипает. Да кто он такой? Человек рядом с ним, который мог бы просто вытатуировать у себя на лбу 'Секретная служба', подошел ближе, вторгаясь в ее личное пространство, и неодобрительно посмотрел на нее. Но она отказалась отступать. "Предполагается, что сейчас я запугана по самую шею. Не думаю. Я вижу, как вы работаете Дэвлин Марлоу!"
– Я нахожусь дома только в течение нескольких месяцев, после почти двух лет, проведенных в Ирландии и Ватикане, для написания биографии кардинала О'Роака. Я просто не готова согласится на работу, которая будет длиться не менее четырех лет.
– Это важно для нации, которую… – продолжал Оакс, несмотря на то, что Лаура уже несколько раз пыталась вставить хоть слово.
Вэйн заметил, что лицо женщины стало сначала розовым, а затем и вовсе ярко-красным. Он нервно захрустел новым мятным леденцом. "О, нет. Приехали. IRS собирался реквизировать 'Starlight Publishing' и меня лично на все годы, начиная с этого и до конца". Он выдвинулся вперед:
– Лаура, пожалуйста. Я знаю, что вам больше по сердцу Майя Анжелоу. Но это – Президент Соединенных Штатов, ради Бога!