— Ничего. Для этого сначала нужно его арестовать, а потом уже что-нибудь делать.
«Он лжет. Значит, отрицать, все отрицать».
— Это все лажа, все ваши доказательства.
— Что вы готовите вместе со Скоарнеком? Что может оправдать то, что он позволил погибнуть Жюльену Курвуазье? — Парис силой приподнимает подбородок Сефрон, которая избегает смотреть ему в глаза. — Я думал, что они друзья. Если только он сам не убил его…
— Это ложь! Эрван бы такого никогда не сделал.
— Неужели? Вы действительно в этом уверены?
Сефрон слабеет.
— И почему же он позволяет вам тут гнить? — хочет воспользоваться ее состоянием Фуркад. — Неужели он стоит той жертвы, которую вы собираетесь принести ради него?
— Вы лжете! Все лжете! Оставьте меня в покое!
Тишина.
— Ты собираешься пустить под откос свою жизнь ради этого парня?
Сефрон снова медленно поворачивается к Этель Руйер, в глазах у девушки слезы, в голосе — пафос.
— Не ради него. Ради того, за что мы боремся.
Парис вздыхает. Этель поднимает глаза к потолку.
— Вам не понять, вы замкнуты в своей системе.
— Уже два убийства, похищение у вас под носом… Если тут кто-то чего-то не понимает, то это вы. Эрван находится в большой опасности.
— Не в такой, как рядом с вами.
Фуркад обменивается взглядами с полицейскими. Допрос окончен. Сефрон в очередной раз отказывается подписывать протокол, и Руйер отводит ее в камеру.
— Упертая, — говорит Фуркад, оставшись с Парисом наедине.
— Убежденная. Редкое качество. Что нам с ней делать? Предъявить ей нечего.
— Разве только то, что ей известно о существовании видео.
— Про это мы ничего не знаем. И потом, это может только означать, что Скоарнек — информатор ее отца.
— Может быть, так оно и есть?
Парис пожимает плечами:
— На видео совершенно понятно, что те, кто убил Субиза, украли у него компьютер. То есть и запись. И если и существует что-то, что для нас очевидно, так это то, что Скоарнек и Курвуазье не убийцы.
— Курвуазье — хакер. Мог ли он записать это видео, похитив компьютер Субиза? Это возможно?
— Возможно. Нужно спросить у специалистов.
— Если это так, то девочка знает, что видео существует. Может даже, она находилась там, когда оно записывалось? И ничего не сказала. Сокрытие улик, неоказание помощи человеку в опасности — достаточно, чтобы завести на нее судебное дело и оставить под наблюдением полиции. Я не могу отпустить ее просто так.
— Почему?
— Вы читали утренние газеты? — Фуркад склоняется над кожаным портфелем и вынимает оттуда газету. Протягивает Парису. На полосе, посвященной экономике, статья о ПРГ и ее сомнительных итальянских друзьях. — Это хоть не наших рук дело?