— Думаю, вы пришли нынче утром не только поинтересоваться моими делами? Впрочем, так, судя по всему, принято?
— Вы предпочитаете беседовать у нас в тридцать шестом?
— Конечно нет.
— Вот и я так подумал. Мы здесь все люди приличные, можете не сомневаться.
Борзекс качает головой.
— Впрочем, позвольте, я начну с этого… — Он вынимает из бумажника визитную карточку. — Я забыл сделать это в конце нашей первой встречи. — Парис протягивает карточку собеседнице, которая и не думает ее брать, тогда он кладет карточку на низенький столик перед мадемуазель Борзекс. — Ну, так вы держитесь?
Молчание.
— Я чувствую себя так, как может чувствовать себя человек, который только что потерял близкого друга. Как человек, который вдруг узнал, что этот друг лгал ему в течение долгих месяцев.
Парис улыбается:
— Кстати, как раз по поводу лжи… А вы не подумали о том, какие причины могли толкнуть майора Субиза скрывать от вас свое истинное занятие?
Борзекс молчит.
— Я помню, мы уже говорили об этом в субботу, но со временем…
— Нет, мне по-прежнему непонятно, что могло бы оправдать подобное поведение. Надеюсь, вы сможете просветить меня на этот счет. Ведь в полиции…
Теперь настает черед улыбаться Перейре. Дамочка добра, ничего не скажешь.
— Майор Субиз и мы занимались несколько разными делами. И они различаются по многим пунктам. Да и настоящим полицейским его назвать нельзя. Он работал на Комиссариат по атомной энергетике.
На лице Борзекс никакого удивления. «Ей это известно. Интересно, когда она узнала?»
— Есть ли у «Пико-Робер групп» или какого-нибудь из ее филиалов договоры с Комиссариатом?
— Возможно, но я должна уточнить.
— А вы не помните?
— Вы хоть представляете, какое количество документов проходит через меня?
— По правде говоря, нет.
— Очень много. Как бы то ни было, я сомневаюсь, что Бенуа руководствовался желанием выяснить что бы то ни было о деятельности нашей группы. Нам нечего скрывать, а особенно того, что могло бы заинтересовать Комиссариат по атомной энергетике.
— Кажется, в том, что касается связи ПРГ и Комиссариата, Жоэль Кардона придерживается аналогичной точки зрения.
— Кто это?
«Да, она умеет играть в покер».
— Глава Комиссариата. Он никогда про вас ничего не слышал и убежден, что субботняя трагедия связана с личной жизнью. Но вы уверяете нас, что это не так. Кому верить? — Парис выжидает, перед тем как ринуться в атаку. — Видите ли, есть несколько деталей, которые не дают мне покоя. Возможно, наш коллега был убит людьми, которые знали, что делают. Этакие профи, если вам угодно.
Когда Парис произносит «профи», по лицу юрисконсульта пробегает тень.