— Боюсь, я вас не понимаю.
— Были ли у вашего любовника недруги? Может быть, вы кого-нибудь встречали вместе с ним? Может быть, в вашем кругу — карточные долги, например? Не изменилось ли его поведение в последнее время? Может быть, он был более напряжен, чем обычно?
— Вы меня уже об этом спрашивали.
— Я помню, но, знаете, прошло несколько дней и…
— Я все вам сказала.
— Кому могло быть известно о вашем ужине? Кто мог знать, что в пятницу вечером его не будет дома?
— Если это работа профессионалов, то они могли выждать необходимый момент или были уверены, что он окажется дома.
Парис молчит. Перейра тоже. Лица их непроницаемы, взгляды устремлены на Борзекс.
— Мне неизвестно, с кем он мог разговаривать. Я же говорила об этом только моим гостям. Что естественно.
Парис кивает, похоже, он удовлетворен. Он делает вид, что встает, и неожиданно спрашивает:
— Кстати, не знаете ли вы случайно, зачем Субиз мог недавно связываться с двумя следователями по борьбе с мафией в Риме?
Теперь Борзекс не может скрыть своего удивления. И даже некоторого страха, что не ускользает от полицейских.
— У группы ПРГ есть свои интересы в Италии?
Второй раз Борзекс застают врасплох. Она отвечает не сразу, ее охватывает паника, потом она пытается, как может, взять себя в руки:
— Не вижу связи…
— Если только это не связано с вами лично? — произносит Парис.
— Не был ли наш коллега убит из-за вас? — подхватывает Перейра.
— У вас есть связи с мафией, мадемуазель Борзекс? — Это Парис.
— Или вам угрожают? — Перейра.
— Главное, не отвечайте! — Голос Элизы Пико-Робер отрезвляет всех. — Могу я узнать, что происходит? — Она останавливается посредине кабинета. Позади нее трое охранников, застывших в нерешительности.
Борзекс резко поднимается, как будто ее застали врасплох. Тот же порыв заставляет ее схватить со стола визитную карточку Париса и спрятать в карман брюк. Но недостаточно быстро. Начальница все видела. Она догадывается о предательстве и на мгновение недоверие омрачает правильные черты лица этой великолепной блондинки, однако она тут же надевает на себя привычную маску сдержанного безразличия, с которым обычно относится к окружающим.
Перейра также встает — кастовый рефлекс.
Только Парис не шелохнулся. Он не отрывает взгляда от Элизы.
Та также не сводит с Париса глаз. Для них двоих другие не существуют.
— Могу я узнать, по какой причине вы здесь находитесь?
— Мы находимся здесь, чтобы держать мадемуазель Борзекс в курсе последних успехов в расследовании, которое затрагивает и ее. А также для того, чтобы прояснить некоторые моменты, необходимые для продвижения вышеупомянутого расследования.