– Нет, – ответил я и обернулся к вернувшемуся в комнату лучнику.
– Пахартский тростниковый ром и зеленый чай, – объявил Рох, выставляя с подноса на стол пару чашек, две пузатые рюмки и керамическую бутыль непривычной округлой формы.
– Отлично! – обрадовался Пратт, разлил выпивку и лихо опрокинул в себя рюмашку.
Я последовал его примеру, и напиток неожиданно резко обжег глотку.
– Еще по одной? – предложил Джек.
– Хватит! – остановил я его и пожевал полоску сушеного мяса, дабы поскорее перебить непривычное послевкусие рома. Потом взял чайную чашку и перешел к столику, на котором были разложены инструменты таксидермиста. – Над чем работаешь?
– Себастьян, ты же пришел по делу, так? – вздохнул Эдвард.
– Слышал, в Пахарте считается невежливым вот так сразу озвучивать тему разговора…
– Мы не в Пахарте! – резонно заметил Рох.
– Как скажешь, – пожал я плечами и попросил: – Будь добр, покажи Джеку свои руки.
– Зачем? – насторожился лучник.
– Очень нужно.
Рох с подозрением глянул на меня, но упорствовать не стал и стянул перчатки. Потом закатал рукава домашней рубахи и повертел в воздухе ладонями.
– Это все?
– Погоди, не мельтеши, – подступил к нему Джек. – Ага, ага, – тихонько пробормотал он себе под нос какое-то время спустя. – Это было и это… – Через пару минут Пратт выпрямился и сообщил мне: – Есть частичное совпадение, но техника совсем другая.
– О чем это вы? – удивился Эдвард Рох.
– Объясни ему, Джек, – попросил я, а сам развалился в кресле у камина и закинул ногу на ногу.
Пратт бросил мне свой плащ, снял камзол, вынул запонки и закатал рукава сорочки. Эдвард поначалу наблюдал за ним без особо интереса, но при виде сложного узора татуировок весь подобрался и уже больше не отрывал взгляда от покрывавших предплечья Джека наколок.
– Интересно, – завороженно пробормотал он. – Мне о таком только в Пахарте слышать доводилось…
– Эй! – прищелкнул пальцами Пратт. – Очнись уже! Не в музее!
– Да, да, – откашлялся Рох, как-то сразу растеряв всю свою невозмутимость. – Так в чем вопрос?
– Вот эти наколки, – выставил Джек вперед согнутые в локтях руки, – набивал мастер-татуировщик ордена Изгоняющих.
– Знакомая техника, – подтвердил Эдвард.
– Одному моему подчиненному кто-то изменил узор, добавив дополнительные элементы. – Пратт взял перо, макнул его в чернильницу и набросал на бумаге упрощенную схему. – Вот смотри, здесь в гектограмму вписали пентакль, рядом пририсовали непонятную загогулину, и чуть выше была фраза, как у тебя на запястье.
– Эта? – уточнил лучник.
– По крайней мере очень похожа, – пригляделся Джек. – Да, точно она.